Да, безусловно, это был главный момент, подумал Майкл, и догадка поразила его, будто удар боксерской перчаткой… В этой башне жила женщина-Талтос. Как Рапунцель. А Эш намеревался убить человека, который вел его к двери…
Может быть, воспоминания об этом моменте — эти картины, эту слегка прохладную ночь — только и сохранит в памяти Майкл. Да, такая возможность была вполне реальной.
Эш неторопливым, но решительным жестом забрал у Стюарта Гордона ключ и вставил его в скважину большого железного замка. Дверь открылась с современной легкостью, и они вошли в нижний холл, согретый электрообогревателями и уставленный крупной, удобной мебелью в стиле Нового Ренессанса, с толстыми, но покрытыми великолепной резьбой ножками-лапами и гобеленовой обивкой, откровенно старой, поношенной, но все еще удивительно нарядной.
На стенах висели средневековые картины, и многие из них поблескивали вечной, подлинной темперой на яйце. Тут же стояли покрытые пылью рыцарские доспехи. Многие другие сокровища были расставлены тут и там с роскошной небрежностью. Это была берлога поэта, убежище человека, живущего прошлым Англии и, возможно, трагически чуждого настоящему.
Слева в комнату спускалась лестница, следовавшая изгибу стены. На нее падал свет из комнат наверху.
Эш отпустил Стюарта Гордона. И подошел к лестнице. Он положил ладонь правой руки на грубые перила и начал подниматься по ступеням.
Роуан тут же поспешила за ним.
Стюарт Гордон, похоже, не сразу понял, что свободен.
— Не обижайте ее! — внезапно закричал он яростно, как будто только это и пришло ему на ум. — Не трогайте ее без ее согласия! — умоляюще продолжил он. Вопль истощенного старика казался последним всплеском его мужской силы. — Вы сделаете ей больно…
Эш остановился, задумчиво оглянулся на Гордона и продолжил подъем.
Все поспешили за ним. Даже Гордон наконец будто очнулся и, бесцеремонно проскочив мимо Майкла и оттолкнув Юрия, догнал Эша наверху лестницы и исчез из виду.
И вот все оказались наверху, в другой большой комнате, такой же простой, как и нижняя. Ее стены были стенами самой башни, и только два небольших помещения были отделены от общего пространства искусно построенными перегородками из старого дерева и даже снабжены потолками. Возможно, это были ванная комната и туалет. Майкл не мог угадать. Оставшееся пространство было обставлено мягкими диванами и продавленными старыми стульями. Еще здесь были лампы на ножках, с пергаментными абажурами, создававшие четкие островки света в полутьме. Но центр комнаты был идеально пуст. И одинокая железная люстра, в которой горели стоявшие кружком оплывающие свечи, освещала полированный пол под ней.
