Она подняла руки. Он стащил свитер, расстегнул ей бюстгальтер. Груди освободились, кремово-гладкие, увенчанные коралловыми сосками. Он сжал упругие холмики. Она застонала, он привлек ее в себе, гладя обнаженную спину. Она втянула его палец в горячий рот, и его пронзило желание.
Машины мчались мимо, огни фар мелькали в стеклах.
Он снова поцеловал ее. Коснулся бедер, шелковых трусиков. Он жаждал сорвать их, пылая жаром, был тверд и нетерпелив. И наконец медленно стянул трусики, не отрывая взгляда от ее голых грудей.
Она притянула его голову к себе. Он поцеловал затвердевший сосок. Поднял ей юбку, пальцами чувствуя ее жар и влагу. Он тяжело дышал, на виске быстро бился пульс.
– Тебе хорошо? – выдавил он.
– Очень. Очень.
Трой расстегнул пуговицу на брюках. Слава богу, в бумажнике презерватив. Он нашел его, отодвинул одежду, посадил Милу себе на колени, так что она оседлала его бедра.
Он едва не сошел с ума от окружившего его жара. Хотел, чтобы это длилось вечно. А когда она шевельнулась, он пропал.
– Сиди смирно, – велел он, сжимая ее бедра.
– Посмотрим.
Она чуть сжала бедра, он громко застонал:
– Мила, сбавь обороты.
– Очень сильно сбавить?
– Нет.
Она сейчас убьет его!
– Быстрее?
– Нет. Да.
Он хотел и того и другого. Хотел всего.
– Я могу быстрее.
Он пытался протестовать, сказать ей, объяснить, что «быстро» можно по-разному. Но только застонал от отчаяния, пытаясь обрести самоконтроль.
– О, Трой!
Он понял, что она хотела двигаться быстро. Очень быстро.
И прекратил сопротивляться, дал себе волю, установил ритм, двигаясь все быстрее и жестче, пока она не вскрикнула в экстазе. Он последовал за ней, перевалившись через край обрыва, так, что сердце едва не разорвалось от усилий.
Они долго обнимали друг друга. Она лежала у него на груди, а он не знал, что сказать. Извиниться? Она сердится? Разочарована?
Его голос стал невероятно мягким:
– Полагаю, мы не можем делать вид, что этого не случилось.
Мила смотрела на их соединенные тела и не могла притворяться одним из парней, когда только что занималась безумным бесстыдным сексом с боссом. На этот раз незачем приукрашивать действительность.
– Я ничего не ожидаю взамен, – предупредила она.
– Можешь иметь взамен все что хочешь. Только назови, и оно твое.
– Так вот каким способом я получу работу…
– Все, кроме работы. – Он смягчил слова легким поцелуем в шею. – Я не могу дать тебе работу.
– Значит, все, кроме того, чего мне действительно хочется?
Она могла шутить, поскольку ни за что не позволит ему принять ее на работу таким способом.
