Он повернулся, и Роуз моргнула, пошевелилась, будто выходя из транса.
– Не стоит уходить из-за меня.
Он изобразил безразличие:
– Я все равно уже собирался уходить.
Ричард поспешил к двери, но Роуз схватила его за рукав.
Встревожившись, Ричард вскинул бровь со всем холодным нетерпением, которое только мог в себе найти.
– Рекс?
Ричард едва не потерял сознание от потрясения.
Сестра, последний раз видевшая его в шестилетнем возрасте, узнала его мгновенно.
Чувствуя, как сжалось все внутри, он произнес:
– Вы, должно быть, обознались. Меня зовут Ричард. Ричард Грейвс.
Он метнул в Изабеллу предупреждающий взгляд, просто на всякий случай. Изабелла и так потеряла дар речи. И, не давая Роуз шанса сказать что-нибудь еще, Ричард повернулся и зашагал прочь, едва не срываясь на бег.
Спустя два часа в пентхаусе, после пары бокалов и ста кругов в бассейне, у Ричарда созрел план.
Стоило ему выйти из душа, как общедомовая система связи, доселе молчавшая, вдруг зазвонила.
Консьерж рассыпался в извинениях, утверждая, что это, видимо, ложная тревога, ведь мистер Грейвс не разрешал никого пускать последние шесть лет, но леди так настаивала…
Изабелла. Она опередила его.
Волна возбуждения и предвкушения захлестнула Ричарда, когда он сообщил консьержу, что Изабеллу всегда следует впускать к нему без лишних вопросов. Он бросился одеваться, но Изабелла оказалась у его двери так быстро, что пришлось мчаться туда босиком, в одних брюках.
Увидев ее на пороге, Ричард тут же захотел затащить ее в постель.
– Изабелла…
Пройдя мимо него, она шагнула внутрь. И настойчиво двинулась к спальне. Раздеваясь на ходу.
Что и говорить, удивлять она всегда умела… Следуя за ней, Ричард чуть не набросился на нее тут же. Он сдерживался только потому, что хотел позволить ей отдаться ему там, где она пожелает. Хотел посмаковать эту пытку, наблюдая, как Изабелла раздевается, выставляя свои прелести его изнывающему от страсти взгляду.
Оказавшись в спальне на нижнем этаже, Ричард долго вглядывался в ее темную фигуру, пока не вспомнил, что может зажечь свет одним шепотом.
Внушительное пространство наполнилось приглушенным светом, который выгодно подчеркивал ее красоту. У изножья кровати Изабелла повернулась – на ней оставались лишь белые маленькие трусики и босоножки того же цвета на шпильках. Ее глаза напоминали пылающие сапфиры.
Ричард подошел ближе, желая изучить ее тело, – сейчас осознавая, что она родила его ребенка. Он с наслаждением скользнул взглядом по ее чувственным формам. Ее бедра были женственно-пышными, талия – четко очерченной, ноги – длинными и ровными, плечи – прямыми и сильными. Каждая ее частичка была воплощением женственности, тем, что разжигало его вожделение до предела. И теперь Ричард понимал, что объяснялись эти изменения не только временем, но и материнством.
