– Не навешивай на меня всех собак! – прорычал Тео, едва отдавая себе отчет в том, что он надвинулся на нее и что его руки снова легли ей на плечи. Холли была вынуждена встать на цыпочки, и он привлек ее к себе ближе, чем диктовал здравый смысл. Аромат ванили и слабый мускусный запах опьянили мужчину, стоило ему сделать вдох. – Ты солгала мне по собственному желанию, Холли. Разве ты сделала это под дулом пистолета? Тебя кто-то заставил? Злодей, прячущийся в тени, который угрожал тебе и велел разрушить наш брак и сбежать?
– Никакого злодея не было! – выкрикнула Холли. – Только муж, который не пожелал вернуть себе то, что ему принадлежит.
Она сбросила его руки. Тео позволил ей это сделать, потому что так было мудрее, а не потому, что он хотел. Ладони его горели от прикосновения к ее коже. Холли, спотыкаясь, шагнула назад, и вид при этом у нее был слегка оглушенный. Затем ее глаза сузились.
– Спрашиваю исключительно из любопытства: сколько ты ждал, прежде чем снова начать укладывать женщин в постель? – Ее голос был резким, но взгляд оставался неподвижным. – Пять минут? А может, ты выждал целую ночь после того, как я ушла – из уважения ко мне?
– Холли, я любил тебя, – с силой произнес Тео. В этом и заключалась проблема. В этом как раз и был весь смысл, а Холли все искажала и выставляла его в самом черном свете. – А ты меня уничтожила.
– Если бы это было правдой, Тео… – прошептала молодая женщина. Интересно, что она имеет в виду: что он любил ее или что она его уничтожила? А может, и то и другое? – Прежде всего, я должна была понять, каков ты на самом деле.
Холли издала какой-то неопределенный звук: то ли мычание, то ли всхлип. Она отступила на шаг, потом еще на шаг, обхватила себя руками, словно ей было холодно, хотя ночь была теплой. И в эту секунду сжигавшее Тео пламя ярости вдруг погасло, превратившись в остывающий пепел. Нет, еще не погасло, но горело не так ярко. Тео ощутил бесконечную усталость и опустошение. Он был жив и словно умер – точно так же он чувствовал себя четыре года назад, когда поверил, что Холли его предала.
Но сильнее всего была тоска.
Тогда Тео понял, что сейчас он в самом деле поверил ей, хотя и поклялся, что этого не допустит. Он провел рукой по волосам и судорожно втянул в себя воздух. Холли отступила еще на шаг.
– Ты и сейчас сбежишь? – спросил он мягким, как ночь, голосом, и таким же темным. Чернильно-темным и смертоносным.
– Я… – Но закончить Холли не смогла.
