Боже, как Тео себя ненавидел… Некоторое время назад, в лобби «Чатсфилда» он почувствовал себя свободным, но чувство свободы оказалось недолговечным. В клубе его снова охватила ярость, когда он увидел стоящую в ВИП-кабинке Холли. Для него уже не было новым ощущение в клочья изорванной души, какого-то темного и мечущегося в нем, подобно запертому в клетке зверю, чувства. Тем не менее он это в себе ненавидел.
Вдруг Холли повернулась к нему, и земля словно ушла у него из-под ног, а мир пошатнулся. Она была как неживая. Убитая. Сломленная. Остатки спокойствия, которыми Тео еще обладал, исчезли, а внутри образовалась пустота. Он точно знал, что Холли чувствует в эту минуту, потому что чувствовал то же самое.
– Не смей на меня так смотреть, Холли! – Тео произнес это с нескрываемой агрессией и яростью, он даже не пытался их смягчить. – Ты сама это сделала. Не я.
Он не будет чувствовать себя виноватым. Не желает. Но Тео понимал, что именно вина словно вдавливает его в асфальт, хочет он того или нет. Вина была как голодное чудовище, готовое растерзать его, она не подчинялась голосу разума. Вина, к которой примешивались острое чувство горечи, сожаления и потери. А вкус кожи Холли, по-прежнему ощущавшийся на языке, все только усугублял.
И почва стремительно убегала у него из-под ног.
– Ты снова выиграл, Тео. – Теперь голос ее звучал иначе. Это был не голос свергнутой с престола королевы, выступающей на благотворительном вечере, не голос открытой и жизнерадостной девушки, на которой он женился. Этот голос принадлежал усталой, сломленной женщине. – Наконец твой удар достиг цели. Ура-ура-ура. Ты ждешь, чтобы я тебя поздравила?
– А на что ты рассчитывала? – поинтересовался Тео, позволяя своим эмоциям выплеснуться.
Впервые за много лет ему было все равно, что их кто-нибудь увидит или услышит. Черт, да ему было абсолютно наплевать, если бы их разговор украсил какую-нибудь падкую на дешевые сенсации газетенку и продемонстрировал миру грязное белье их брака. Ему было наплевать на все, кроме желания избавиться от давящего на него груза. Тео отказывался признать, что это была его вина.
Он не позволит вине проложить путь в его душу.
Потому что это означает поверить Холли.
– Я ни в чем тебя не обвиняла, Тео. – Ее слова были для него как пули, они пробивали кожу и ранили. – Я не называла тебя шлюхой. Я не сказала о тебе ни одного плохого слова.
Ну, не мог он позволить себе ей поверить, не мог! Конечно же это одна из ее очередных игр. «Тогда что ты здесь делаешь и споришь с ней? – задал резонный вопрос негромкий голос в его голове. – Если ты в самом деле уверен, что это очередная ложь, зачем стоило себя утруждать и идти за ней?»
