— Ребята, а ведь храбрая газетка.
Потом он зажег свечу и опять сидел над газетой, заново прочитывая все подряд, включая рекламу. Когда он выпрямился, его лицо сияло удовольствием, а в глазах было выражение человека, достигшего некоей цели.
— Ребята, я тщательно прочитал все от начала до конца, от носа до кормы, от одного бока до другого.
Однако ответом ему был густой храп. И ему ничего не оставалось, как, чертыхнувшись, вернуться к себе.
Вскоре было назначено следующее заседание комитета. Речи сыпались на голову Мартина Кафлана, как роса с неба. Язык! Ничего подобно ему до сих пор не приходилось слышать. Более того, ему стало ясно, что остальные считаются с ним. Он сидел, как судья, как самый важный слушатель, какой когда-либо появлялся в этом помещении. Ораторы чувствовали, что наконец-то получили понимающую их аудиторию. Время от времени Мартин одобрительно кивал. Для этого стоило потратить силы в долгих дебатах. Когда же он недовольно качал головой, это удручало говоривших. Но они продолжали свое дело, сражаясь, споря, борясь за его мнение. Однако Мартин Кафлан с потрясающей воинственностью держал свое мнение при себе. Его так просто не проведешь.
— Мартин, о чем они говорили вчера? — как-то спросили его.
— Это, — ответил Мартин, помолчав, — секрет.
— Он слишком себе на уме, — рассудили его подчиненные. — Он позволяет себе говорить только на заседаниях комитета. Надо как-нибудь послушать его, когда он расслабится.
Смуглый был в восторге от газеты. Он регулярно брал ее в деревне.
— Вот, — проговорил он удовлетворенно, — на сей раз они напечатали речи. Теперь мы узнаем, что там говорит Мартин Кафлан.
Однако в газете не оказалось речи Мартина Кафлана. Каждый что-нибудь да сказал, кроме представителя «Золотого барка».
Смуглый расстроился.
— Не обращай внимания на газету, — сказал ему Мартин Кафлан. — Что в ней хорошего? Я с самого начала понял, что в ней есть течь.
Однако он чувствовал, что его люди разочарованы. Топнув ногой по палубе, он потребовал внимания и сказал:
— Господин председатель, джентльмены… смею думать. — Он помолчал. — По моему разумению, — продолжил он и опять замолчал. — Сегодня мы будем стоять тут. — Мартин Кафлан обвел берег затуманенным взглядом. — Прошу ваших предложений.
После этого он пробежался туда-сюда по палубе, с удовольствием потирая руки.
— Слишком он умный, — сказал один из мужчин. — Он думает, будто обманет нас своим притворством. Не получится.
