Я крепко сжимал в руках фотоаппарат. Он казался мне фонарным столбом, за который я ухватился при сильном порыве ветра.
— Ты… сука…
— Нет. Это ты сука…
Обезумев до крайней степени, я замахнулся и ударил Дину по голове фотоаппаратом. Треснувший пластик впился в кожу, соприкоснулся с лобной костью.
— Тварь!
Я снова замахнулся и снова ударил, но сила удара уже была несравнима с прежней. Третий удар заставил фотоаппарат расколоться на две части. Они упали на пол, туда, где уже образовалась небольшая лужица крови, вытекающей из головы Дины.
Возможно, рефлекс заставил ее толкнуть меня в грудь. Я отпрянул назад. Воспользовавшись моментов, Дина, окровавленная и голая, вскочила со стола и рванула к двери кабинета, но упала, не добежав нескольких метров.
Я рванул к ней. Упав на колени и прислонив свою пятую точку к ее паху, я вцепился руками в нежную шею, которую когда-то целовал в порывах страсти. Секс и смерть…
Задыхаясь, Дина размахивала руками, будто бы пытаясь схватиться за жизнь, столь стремительно уходящую из ее покалеченного тела. Рана на голове сочилась кровью, которой были измазаны наши тела. Я хотел слизывать эту кровь с ее остывающей груди, целовать окровавленные губы.
Когда последний вздох был сделан, и сердце ее остановилось, я разжал руки и упал на спину рядом с ней. Мысли о том, что в кабинет могут войти, не покидали меня, но сил для того, чтобы встать, буквально не осталось.
Не помню, сколько времени я пролежал рядом с бездыханным телом своей любовницы. Быть может, это были минуты. Быть может, часы.
То, что происходило дальше, было похоже на бред. Поднявшись с пола и коснувшись лица окровавленными ладонями, я ужаснулся, будто и не знал, что лежу рядом с мертвой Диной. Окинув взглядом разгром, случившийся в моем кабинете, я встал на ноги и принялся натягивать на себя вещи.
Город за окном покрылся вспышками огней. Мчались по железнодорожным путям поезда, взлетали в небо самолеты. По ночам в этом городе ярче, чем при свете солнца, — подумал я тогда. В тот момент на мне уже были брюки и белая рубашка, перепачканная кровью.
Я не знал, что делать с телом. Спрятать его в кабинете было невозможно: попросту некуда. Выбравшись из кабинета в коридор с трупом на руках, я рисковал быть пойманным с поличным. Трудно было бы придумать историю, объясняющую внезапную находку в виде бездыханной сотрудницы офиса. Паника раздирала меня на части.
Я посмотрел на окно. Огни города светились так ярко, что мне казалось, будто я слепну. Мои глаза стали чувствительны к свету, а голова нещадно разболелась, будто бы от виска до виска протянули раскаленную проволоку.
