Бонд резко засунул свою клюшку обратно в сумку.
— Ну ладно, хорошо.
Он придумал, как окончательно посадить Голдфингера на крючок, и грубо произнес:
— Но я должен предупредить, что предпочитаю играть на деньги. Я не могу тратить время на то, чтобы гонять мяч развлечения ради.
Бонду самому нравился изображаемый им типаж.
Сверкнули бледные глаза Голдфингера победным блеском, или это только показалось?
— Мне это подходит. Как вам угодно. Без гандикапа, конечно. Мне показалось, вы сказали, что у вас девять?
— Да.
— Где, могу я узнать? — осторожно спросил Голдфингер.
— Хантерком.
У него было девять и в Саннигдэйле, но площадка в Хантеркоме была легче. Девять в Хантеркоме вряд ли напугают Голдфингера.
— У меня тоже девять. Здесь. Значит, это будет игра на равных. Так?
— Вы для меня слишком сильный игрок, — пожал плечами Бонд.
— Сомневаюсь. В любом случае, — Голдфингер не церемонился, — я вам скажу, что я сделаю. Эта небольшая сумма денег, которую вы взяли у меня в Майами. Помните? Там было десять. Я люблю играть, поэтому мне будет полезно постараться. Я предлагаю двойную ставку или равноценную.
— Это слишком много, — равнодушно сказал Бонд. Затем, как бы передумав, посчитав, что сможет выиграть, он добавил: — Конечно, можно сказать, что это «легкие деньги». Может, у меня опять получится. А, ладно, хорошо. Дешево досталось — легко потерялось. Годится. Пусть будет десять тысяч долларов.
Голдфингер повернулся к выходу, в голосе его появились неожиданно мягкие интонации:
— Значит, все в порядке, мистер Блэкинг. Премного благодарен. Запишите сумму, которую я должен вам за игру, на мой счет. Очень жаль, что наша игра сегодня не состоится. Теперь позвольте мне заплатить кэдди.
Альфред Блэкинг взял клюшки Бонда, посмотрев на него очень пристально.
— Помните, что я вам сказал, сэр. — Один глаз его открылся и закрылся. — Я имею в виду ваш настильный замах, сэр. Нужно помнить о нем все время, сэр.
Бонд улыбнулся. У Альфреда были большие уши. Он мог не уловить ставки, но знал, что игра будет крупная.
— Спасибо, Альфред. Я буду помнить.
Бонд вышел из помещения и направился к машине. Человек в котелке протирал ветошью «роллс-ройс». Бонд скорее почувствовал, чем увидел, что тот остановился и наблюдает, как Бонд достает свою сумку на «молнии» и направляется с ней в клуб. У человека было круглое желтокожее лицо. Возможно, один из корейцев?
Бонд уплатил необходимый взнос стюарду Хэмптону и прошел в раздевалку. Здесь тоже ничего не изменилось, стоял тот же терпкий запах старых ботинок, носков и пота. И почему во всех наиболее известных гольф-клубах гигиенические стандарты традиционно близки к частным школам викторианской эпохи? Бонд сменил носки на вязаные гольфы, черный пиджак на свитер, проверил, на месте ли сигареты и зажигалка. Он был готов.
