Постепенно «огнестрельное» (осталось только название, даже порох заменили алхимическими[14] ингредиентами) стало выполнять роль крепостной артиллерии, вооружения големов (они-то могли таскать монструозные образцы оружия, вес которых превышал порой пару центнеров) и отдельных личностей. Можно было купить хоть «револьверы», вот только высочайшая стоимость и весьма посредственные убойные навыки делали их скорее предметом статуса.
За пару месяцев окончательно расплатился за разрушенный трактир, подкопил несколько золотых гривен и даже успел пообщаться с преподавателями в Училище Магии. Не скажу, что они научили чему-то серьёзному, ну так и я не переработал. Аркона всё больше и больше начинала мне нравится и сердце сжимала тоска. Хотелось помириться с эльфами — и теоретически это было возможно. Вот только что дальше? Опять игры в стиле «Приручи фэйри», когда я рву жилы сперва за вознаграждение, затем за «Спасибо», а затем начинается следующая стадия — «Посадим фэйри на короткий поводок» или «Проклятый нелюдь затеял предательство — сжечь сволочь!»
Я рисовал — много и жадно. Не хотелось покупать краски и кисти, да и вообще — возиться всерьёз. Так — рисунки обычным грифельным карандашом. Рисовал Город, портреты людей и нелюдей, пейзажи современные и прошлых лет. Наконец официально расплатился со всеми долгами распрощался со старыми и новыми приятелями, сжёг рисунки в печи — и полетел.
* * *
Убиравшая номер племянница хозяина наткнулась на листок, залетевший в щель. Уже начав комкать его, девочка мельком взглянула на него и обомлела. Далее рисунок попал к хозяину гостиницы, секретарю бессменного градоначальника, основавшего город, а заодно и Магическое Училище и наконец — к самому градоначальнику.
— Вот — какая-то необычная магия, — неуверенно показал листок подчинённый. — Вроде как рисунок, но такого никто не видел — и понять не можем — что же тут за магия такая.
Маг, родившийся задолго до Катастрофы, равнодушно протянул руку, взял рисунок и посмотрел. На него смотрела молодая, красивая женщина, облокотившаяся о капот легкового автомобиля. Рисунок был настолько мастерски выполнен, что казался объёмным. Однако не это поразило градоначальника.
— Света, — прохрипел он, глядя на женщину, изображённую на картине.
