— Поведение! Поведение! А что такого в моем поведении? Как будто я отца или мать родную убила…
Она неожиданно всхлипывает и начинает рыдать. Я закуриваю новую сигарету, ожидая, когда пройдет буря.
— Одно время я действительно покатилась под горку, — начинает Магда, вытирая слезы и стараясь овладеть собой. — Но это давно прошло. Сейчас единственный мой друг — Филипп…
— И его приятели. А что касается Филиппа, то он и гроша ломаного за вас не даст.
— Я знаю. Не думайте, что я слепая. Но кто, кто же обо мне когда-нибудь позаботится? Каждый хочет поразвлечься, а потом — ищи-свищи… Где же мне найти того, кто подумает обо мне?
— Прежде чем искать его, надо заслужить право на такие поиски. Надо взяться за дело. Обеспечить себе чистое место в жизни.
— Но как, как? — взволнованно перебивает меня Магда. — Сдавала в университет — не хватило баллов. Потом устроилась в одно учреждение, но не смогла там работать. Скучно, утомительно — и какие-нибудь пятьдесят левов. Потом Филипп выхлопотал мне место официантки, но там продержалась всего три месяца — замещала другую.
— Хорошо, хорошо, — говорю. — Если вы серьезно думаете о деле, я найду того, кто вам поможет. Но об этом потом. А сейчас давайте заканчивать. И ни в коем случае не забывайте моего предупреждения. Я повторю вопрос: была ли у Асенова валюта, какая и сколько?
— Была, — тихо говорит Магда. — Целая пачка долларов. Не знаю, сколько, но целая пачка — все по сотне.
Женщина устала, измучилась, полностью капитулирует.
— Где он держал эти доллары?
— В портмоне. Когда зашла речь о «Корекоме», он достал портмоне, показал мне пачку денег и сказал: если хочешь, я дам тебе сто долларов, только зачем их проматывать, если я привожу тебе все, что надо. Потому что не думайте, что Асенов был широкая натура, вовсе нет, а кроме того, он был еще очень недоверчив и прятал портмоне под подушкой, прежде чем лечь спать, как будто я из тех, кто залезает ночью к мужчине в карман и сматывается.
— Кто еще знал о долларах?
— Понятия не имею.
— Коева!..
— Ну что «Коева»? Может, хозяйка знала, может, еще кто знал.
— Кому вы говорили? Вот о чем идет речь!
— Кажется, как-то я сказала Филиппу, что у Асенова денег куры не клюют, а я все еще хожу в прошлогоднем платье, но Филипп пропустил это мимо ушей.
— «Денег куры не клюют» или «долларов куры не клюют»?
— Может, и сказала «долларов», потому что это было вскоре после истории с «Корекомом».
Я задаю еще несколько вопросов не столько для того, чтобы узнать что-либо новое, сколько для уточнения отдельных, уже известных мне деталей. Потом я встаю. Женщина тоже встает. Она внушительна по своим габаритам не только в диаметре, но и в высоту и, несмотря на это, выглядит сейчас какой-то маленькой и беспомощной — взрослая девушка с разумом ребенка.
