– А сейчас я хочу, чтобы мои любезные невестки порадовали нас танцем!
Старшая поднялась и, охнув, снова села на место:
– Не могу, царь-батюшка, нога болит.
Царь перевел взгляд на жену Дормидонта, но не увидел ее: купчиха под столом запихивала в рукав серебряный ножик…
– А где же наша средняя невестка? – удивился Василий.
– Тута я! – Купеческая дочь вылезла из-под стола и вышла на середину залы.
– И-эх!
Она бойко замахала руками и закрутилась так быстро, что из рукавов полетело ворованное золото и серебро. Кому-то из гостей в лоб попало ложкой, кому-то – половником. А в дубовую спинку царского трона вонзились вилка и нож. Перепуганные бояре дружно нырнули под стол.
– И-эх!.. У одной – ноги хромые, у другой руки… кривые, – вздохнул Василий и посмотрел на младшую невестку.
Поклонившись царю и гостям, Василиса Прекрасная вышла из-за стола… Нет, даже не вышла, а выплыла, как лебедушка.
Василиса плавно повела плечами, всплеснула руками – и зазвучала музыка. Из жбанов с пивом разноцветной аркой перекинулась над столом радуга. Из блюд выросли диковинные цветы, а жареные гуси и лебеди поднялись и начали летать по залу. Музыка стихла. Радуга свернулась. Гуси и лебеди снова оказались в тарелках.
Гости восхищенно зашептались.
Пир закончился. Старшие братья напились меду, и жены увели их спать. А Иван-царевич и Василиса Прекрасная, держась за руки, гуляли по дворцовому лугу.
– Что же ты, Иванушка, невесел? Или я тебе не понравилась? – спросила Василиса, крутя в руке незабудку.
– Понравилась, – смутился Иван. – Просто… просто я к тебе такой еще не привык.
Светила полная луна. Стрекотали кузнечики.
– Красиво, – сказал Иван. – Некоторые думают, что это цикады, а это обыкновенные кузнечики средней полосы…
Вдруг издалека донесся душераздирающий вопль. Затем еще один…
Крики неслись из покоев Ивана-царевича. Старшая и средняя невестки – с двух сторон – вцепились в лягушачью шкурку.
– Отдай! – вопила средняя.
– Ну, и зачем она тебе? – шипела старшая.
– Надену ее и буду красавицей и мастерицей!
– Воровка!
– А ты кто?
Тянули они с такой силой, что волшебная кожа не выдержала и разорвалась пополам. Перепуганные невестки бросили шкурки в печь. Кожа вдруг полыхнула изумрудным пламенем, и из печи вылетел фонтан искр…
Раздались раскаты грома, в небе зеленым зигзагом заплясала молния. Василиса побледнела и прижала незабудку к груди.
– Прощай, Иван-царевич, полюбила я тебя. Да видно не судьба нам быть вместе.
– Почему? – растерялся Иван.
