Эльза вскочила. Она больше не рассуждала: бросившись бежать, она оставила за спиной и Колесничего, и «инквизицию» с ее хитрой игрой. Она отбросила очередной свой просчитанный план, — Тадеуш снова смешал ей все карты. Но это было неважно перед лицом нависшей над ним смерти. Она должна была до него добраться сейчас, со своим талисманом — а потом она придумает что-нибудь еще, это еще не конец…
Она выбежала из здания, едва не угодив под неприятельский огонь. Кристалл треснул снова; сохранив равновесие, Эльза развернулась и провела лучом гиперболоида по второму этажу. В окнах забурлило пламя, крыша просела и с грохотом легла на перекрытие.
Пригибаясь, она добралась до машины, кем-то оставленной, завела ее, рванула с места. Кто-то послал очередь ей вслед. Талисман Эльзы оплатил ее спасение: пули ушли чуть вбок и свистнули мимо нее, прострелив лобовое стекло. Машина скрылась за поворотом.
…Это характерно для замкнутых систем, лихорадочно думала Эльза, выкручивая руль. Количество вероятностей событий умножается, количество частей системы увеличивается, она разрастается, а ее управляемость падает. Чтобы скомпенсировать хаос и неупорядоченность, в нее приходится встраивать все новые «костыли». И уж совсем усложняется дело, когда ты изначально не имеешь о своей системе полной информации…
«Но… в третий раз! — вклинивалась другая мысль, — В третий раз решаться на дружбу после отречения..! Так, вообще, бывает?!»
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ (ЧАСТЬ II),
в которой Тадеуш находит решение
…Тому назад с неделю Тадеуш очнулся, — и первое, что он понял, было: он именно пришел в себя, а не пробудился от сна. Он попытался открыть глаза. Удалось с трудом: голова раскалывалась, а левый глаз, кажется, заплыл. Где он находится, он сообразить с ходу не смог; то есть, находился он, конечно, в подземельях, но именно эту пещеру узнать не удавалось… хотя… ах, да. Конечно, он ее знал, просто теперь она превратилась в кабинет их главного по снабжению… которого звали только по прозвищу: Ткач. Обстановка была спартанская, но она сильно меняла облик… А вон и он: кажется, что-то пишет. Горит керосиновая лампа…
Тадеуш опять закрыл глаза. Память постепенно возвращалась. Сегодня… двадцать первое? Нет, этого не вычислить: кто знает, сколько он тут провалялся. Но он точно вспомнил, что дело было двадцатого. Тогда была драка.
Он вспомнил: их троица как раз возвращалась на базу, как в большой пещере перед лагерем они заметили толпу. Люди возбужденно гомонили. Приблизившись, Тадеуш и его товарищи увидели сцену, достойную средних веков.
