– Дурнушка или?.. – продолжить она не смогла.
Пенелопа принялась прилежно изучать собственные руки, особенно безымянный палец без обручального кольца.
– О нет, красавица. Иан принес ее сюда на руках, завернув в чуть ли не всю свою одежду.
– Свою одежду? – Марджори отставила поднос. – Господи, что все это значит? – Пенелопа пожала плечами. – Не пожимай плечами, дорогая, – упрекнула Марджори. – Это пошло, а графиня не может позволить себе подобных вещей.
Пенелопа сцепила пальцы на уровне талии, подняла подбородок и выпрямила плечи.
– Она была закутана в его плед, а ее колено перевязано его носовым платком. Она, видите ли, поранилась, и ей понадобилась помощь.
– А-а, – облегчение волнами разошлось по телу Марджори. – В таком случае это не имеет значения. Ты еще не поцеловалась с Ианом?
Губа Пенелопы оттопырилась еще сильнее, настолько, что в эту минуту ее вряд ли кому-нибудь захотелось бы поцеловать.
– Я пыталась, но…
– Что «но»? – поторопила ее Марджори.
– А что мне было делать? Бросаться ему на шею, вымаливать поцелуй?
«Если понадобится – само собой», – мысленно подтвердила Марджори.
– Он тихоня. Может, просто постеснялся, – вместо этого вслух объяснила она. Или слишком упрям, или неописуемо глуп. Марджори попыталась вдохновить дочь улыбкой, протянула руку и пожала ее пальцы. – Тебе надо почаще поощрять его, улыбаться, кокетничать, делать ему комплименты, вызывать на откровенность…
– С ней он, похоже, не стесняется, – обиженно запыхтела Пенелопа. – А все остальные здесь смотрят на нее так, словно она возникла по волшебству.
Марджори нахмурилась.
– По волшебству? Не болтай чепухи. Это простой, необразованный народ. Они во всем видят волшебство, предсказывают будущее по тому, что разглядели в тесте для хлеба или форме облаков. Я нисколько не сомневаюсь, что Иан просто проявил вежливость по отношению к незнакомке. Насколько мне известно, у шотландцев есть обычай с радостью встречать не только гостей, но и любых путников, не отказывая им ни в чем. Это из свода неписаных правил, по которым они живут.
– Не отказывать даже в его постели? – уточнила Пенелопа.
Марджори показалось, что выпитый чай образовал водоворот у нее в желудке.
– В его постели? Он был с ней в постели? – Ей стоило немалых трудов произнести эти слова абсолютно равнодушным, бесстрастным тоном.
– Нет, – ответила Пенелопа. – Он решил, что пока она не уедет, он будет спать в башне. Но все равно…
Марджори вздохнула.
– А по-моему, для беспокойства нет никаких причин. Очень скоро она уедет, вернется туда, откуда явилась. А тебе просто надо быть понастойчивее с Ианом. Некоторых мужчин требуется убеждать дольше, чем остальных, показывать им, чего они хотят, направлять их… Льсти ему, очаровывай… – начала она, но тут дверь снова открылась, и в спальню ворвалась Элизабет, возбужденно сверкая глазами.
