Прогулки пастора | страница 11
— Да, — ответил Рамминс, — Берт красил.
— Очень разумно поступили. Белый он не кажется таким громоздким.
— Крепкая вещь, — вставил Рамминс. — И резьба неплохая.
— Машинный способ, — свысока отозвался мистер Боггис, наклоняясь, чтобы разглядеть поближе затейливую работу, — за милю видно. И всё-таки согласен, он очень мил. У него есть свои достоинства.
Он пошёл было дальше, но вдруг остановился и медленно вернулся обратно. Он приложил кончик пальца к середине подбородка, наклонил голову набок и нахмурился, будто глубоко задумавшись.
— Знаете что? — Он говорил так лениво, что голос его к концу каждой фразы почти замирал. — Я вдруг вспомнил… Мне давно нужны ножки вроде этих. Дома у меня есть занятный стол, низкий такой, какие ставят перед диваном, что-то вроде кофейного столика. В последний Михайлов день, когда я переезжал в другой дом, бестолковые грузчики повредили у стола ножки самым безобразным образом. Я этот стол очень люблю. Держу на нём большую Библию и все мои записи для проповедей.
Он помолчал, поглаживая подбородок пальцем.
— Вот я и подумал — ноги от вашего комода могли бы подойти. Вполне могли бы. Их без труда можно отрубить и приделать к моему столу.
Он огляделся и увидел, что вся троица стоит абсолютно неподвижно и с подозрением глядит на него; на него смотрели три пары глаз, разных, но одинаково недоверчивых — маленькие свинячьи глазки Рамминса, большие с тупым выражением Клода и два каких-то неправильных глаза Берта — один странный, выпученный и белёсый, с чёрной точкой в центре, похожий на варёный рыбий глаз.
Мистер Боггис улыбнулся и покачал головой:
— Полно, что это я тут болтаю? Говорю так, будто комод уже мой. Прошу извинить меня.
— Вы хотите сказать, что не прочь купить его, — проговорил Рамминс.
— Н-ну, — мистер Боггис оглянулся на комод и нахмурился, — я не уверен. Может быть, и стоило бы, но опять-таки если подумать… нет… пожалуй, получится слишком большая возня. Он не стоит того. Не буду с этим заводиться.
— А сколько вы думали за него предложить? — поинтересовался Рамминс.
— Боюсь, что не много. Понимаете, всё-таки это не подлинная старина, а всего лишь подделка.
— А я не так уж в этом уверен, — возразил Рамминс. — Он у нас тут больше двадцати лет, а до этого стоял в господском доме. Я сам купил его на аукционе, когда старый сквайр помер. Так что не говорите мне, будто вещь новая.
— Нет, не то чтобы новая, но не старше шестидесяти.
— Нет, старше, — настаивал Рамминс. — Берт, где та бумажка, которую ты откопал в глубине одного ящика? Ну, помнишь, старый счёт.