— Чего?
— Может, снова поднимут цены.
Я шалел:
— Цены? На это?
И обводил рукой умирающие пыльные вещи.
Алтайка сочувствовала мне:
— На это.
— Ладно, — говорил я, пытаясь успокоиться, чувствуя на себе смеющийся взгляд Ии. — Дайте мне тряпку, я сам смахну пыль со стойки. Хотите, мы запаяем вам дырявые тазы? Хотите, мы починим вам телевизор? Согласитесь, такая работа стоит 0, 1 коп!
Алтайка медлительно кивала. Конечно. Такая работа стоит больше, чем 0, 1 коп. Такая работа стоит гораздо больше, но у нее нет права найма, она не может заключить с нами трудовой договор.
— Хорошо, — соглашался я. — Давайте сделаем так. Мы возьмем у вас велосипед, телевизор, холодильник, мы возьмем даже ваш нелепый, ужасный брезентовый цветок, а вам взамен подарим ящик свиной тушенки. Мы возьмем все, что вы нам предложите, но только вместе со штопором. А с вами рассчитаемся тушенкой. Прямая выгода, — утверждал я. — Всем выгода. Вам, мне, государству.
— Как можно? — медленно покачивала головой алтайка.
— Хорошо, — предлагал я уже в отчаянии. — Пусть это все сгорит. Пусть случится самый обыкновенный пожар. Они всегда тут случаются. Мы оплатим все убытки, только отдайте нам этот штопор. В конце концов, он и вправду может сгореть, — злился я. — Его и украсть могут!
— Как можно? — осуждающе покачивала головой алтайка. Закон есть закон. Жить следует по закону. Она уже пять лет работает в лавке, она еще ни разу не нарушала законы.
ЦВЕТНАЯ МЫСЛЬ: УВИДЕТЬ КОШ-АГАЧ И УМЕРЕТЬ. ТАМ ВСЕ КЛОНИЛО К ПОКОЮ. ТАМ ВСЕ БЫЛО ЗАРАНЕЕ ПРЕДРЕШЕНО. ТАМ И СЕЙЧАС, НАВЕРНОЕ, ШТОПОР ЛЕЖИТ НА СТОЙКЕ.
Бабилон.
Торг, как всегда, кончался ничем.
Мы выходили на пыльное крылечко.
В эмалированном тазу, продравшись сквозь сухую землю, бледно и вызывающе цвел кустик картофеля. Забившись в тень, дремал беззубый плешивый пес, тоже, наверное, перенесший неведомую катастрофу. Увидев Ию, из-за печальных построек медлительно появлялся козел.
— Я боюсь, — пугалась Ия. — У него рога заплесневели.
— Тухтур-бухтур! — весело ругался румяный Саша, лез в газик, жал на стартер.
— Твое задание невыполнимо, — пенял я Юреневу в лагере.
— Невыполнимых заданий не существует, — Юренев изумленно моргал. — Я сказал тебе: купи штопор. Я предоставил тебе все возможности. Этот штопор мне нужен. Купи его.
— Зачем тебе это уродство?
— Для дела.
— Я сам сделаю тебе такой. Даже еще страшнее. И продам по еще более сходной цене — 0, 01 коп.
— Мне нужен именно этот.
Степь…
Злое солнце…
