Тем не менее, Нила хорошо помнит, как однажды утром вдруг поняла, что ей наплевать на ощущения и на деленную пополам зарплату.
Он ей мил. Он тоже хочет ребенка. С голоду не пропадут.
Она даже решила сделать ему предложение.
А он взял и умер.
Ее поразило, что она испытала тогда первым ощущением даже не горе, а обиду.
Взял и умер.
После этого решила больше не искушать судьбу.
В принципе жизнь ей нравилась, эмоций хватало. Друзья тоже оставались, правда, все более замотанные работой, детками, дачами и кредитами.
Но все равно это были друзья.
Еще вот на детках она часто останавливалась глазами.
Почему-то казалось, что мальчика она бы воспитала так, как никто другой. Может, потому что ее девичья доля сложилась не очень?
Она бы одела его в матроску, и с годика читала бы ему умные хорошие книги. И он бы сам тоже вырос хорошим и умным.
Но – подходили настоящие родители и забирали «выбранного» ею в сыновья малыша. А ей оставалась текущая жизнь.
Без мужа.
Без детей.
Без планов на будущее.
Зато, конечно, с книгами и спектаклями. Вот тут ее робкая душа летала безо всяких житейских пут.
Так что, если усилием воли выбросить из головы мысли про малыша в матроске, жизнь вовсе не была плоха.
Нила еще раз глянула в зеркало, слегка зажмурила глаза и толкнула тяжелую входную дверь.
Мало зажмурила.
Холодная мокрая гнусь облепила лицо, перехватив дыхание. Как говорят англичане, с неба сыпались кошки и собаки.
Но Нила отступать не привыкла.
Спустилась с бетонных ступенек и пошла по размеченному терренкуру. Два километра четыреста метров. И ни шагом меньше. Она должна так устать, чтобы даже котлеты из местной столовки сумели вызвать аппетит.
И она это сделает.
Навстречу за десять минут прошел только один человек.
Он с ней приехал в пансионат, в одном автобусе.
Нила не испытывала к нему никаких отрицательных чувств. Однако инстинктивно ощущала его своим антиподом.
Вот уж кто точно не интеллектуал!
Не в смысле дурак, упаси бог.
А просто не интеллектуал.
Древняя короткая прическа под полубокс, куртка с китайской барахолки, тренировочные штаны на крепких ногах.
Мужичку под пятьдесят, но явно сильный. Наверняка по утрам делает зарядку, в белой майке и черных сатиновых трусах.
А еще усы. Конечно, усы. Куда же такому молодцу без усов. Что ж он будет молодцевато подкручивать на местных танцах?
Ладно, хорош издеваться над бедным мужичком. Можно подумать, сама от него далеко ушла по общественной лестнице…
Нила брела по терренкуру уже довольно долго. Накопившаяся водяная морось начала потихоньку стекать по ее подмерзшим щекам. Но не поворачивать же назад?
