Она так чудовищно боялась — от жути ей казалось, что сердце уже никогда не начнет биться спокойно — и все ее страхи сбылись. Кроме одного. Гарри все-таки выжил. Вот только она этого уже не увидела.
Лили несколько раз глубоко вздохнула — хватит, надо успокоиться и перестать дрожать. Сегодня она встретится с Севом, и он ей расскажет о Гарри.
С головой уйдя в мысли о том, как бы сегодня улизнуть от родных, она не обращала внимания, что на себя надевает. Только уловив собственное отражение в недрах зеркала на дверце шкафа, Лили обнаружила, что ухитрилась напялить кошмарный оранжевый кардиган к юбке в красную и коричневую полоску.
— Дурновкусие так и хлещет, — пробормотала она, стягивая с себя эти тряпки.
В итоге в честь Рождества она остановилась на зеленом джемпере. Мама всегда пыталась ее убедить почаще носить зеленое — этот цвет подчеркивал ее глаза, и друзья Лили впадали в экстаз всякий раз, как видели на ней этот изумрудный оттенок. "Мальчики будут сходить по тебе с ума!" — повторяли они, явно завидуя, и Лили едва удавалось подавить раздраженное рычание: можно подумать, что сводить мальчиков с ума для нее предел мечтаний! Едва ли кто-нибудь из девочек в Хогвартсе понимал, что такое феминистское движение, а уж о мальчиках и говорить было нечего.
С кухни доносился мамин голос; там гремели кастрюли и плескалась вода. Спустившись по лестнице, Лили прошла на кухню кружным путем, через столовую. Мама гладила парадную скатерть, Петунья готовила. Вокруг обеих клубился пар — от утюга и стоящей на плите кастрюли соответственно; Петунья как раз опускала в кипящую воду лук-шалот.
— С Рождеством, милая, — сказала мама, отвернувшись от скатерти, чтобы чмокнуть Лили, не прекращая глажки. Как же хорошо, что ведьмам этому учиться не обязательно...
— Мне помощь не нужна, — отрывисто сказала Петунья, глядя на сестру настороженно, будто подозревая, что та сейчас влезет и начнет дирижировать ее идеальной симфонией.
Чего у нее не отнять, того не отнять: готовила Петунья изумительно, особенно для того, кто есть все это не слишком любил. По мнению Сева, она так пыталась восторжествовать над сестрой — стать идеальным обычным человеком, раз уж в ведьму превратиться не в силах. В свое время они из-за этого поссорились — Лили не любила, когда Сев насмехался над ее сестрой, точно так же, как и когда ее сестра насмехалась над Севом. Но сейчас она не могла не отметить, что в чем-то он прав. Дом у Петуньи сверкал первозданной чистотой, словно глыба льда. Даже мама с ее двадцатилетним стажем домохозяйки не могла добиться такой стерильности и безукоризненного порядка. Разумеется, на безупречность мама не замахивалась, но все равно приходила в восторг, когда старшая дочь показывала ей салфетки, сложенные в форме лебедей.
