— Хорошо, отлично, — рявкнул Джон и с размаху бросил трубку, заставив Ленса вздрогнуть от неожиданности.
Встав с кровати, Джон решительным шагом направился в ванную, вернувшись через пару минут, он достает из шкафа джинсы натягивает их на себя. Берет из заднего кармана пачку сигарет, но потом, опомнившись, кладет их обратно, и вместо них вытаскивает из другого кармана некатиновую жвачку. Похоже, он бросает курить, уж не Софи ли действует на него таким образом? Вполне возможно, что именно под ее влиянием Джон решил отказаться от этой дурной привычки. Закинув жвачку в рот, он выходит на балкон, чтобы полюбоваться открывающимся с него видом. Видимо эта привычка у него сохранилась.
Но в отличие от Ленса и Митча в жизни Джона за эти несколько месяцев произошли колоссальные изменения. Что уж говорить о его квартире, которая из холостяцкой берлоги превратилась в довольно уютное маленькое жилище. Вечно скрипучий пол был заменен на паркетную доску, на месте старых обоев теперь красовались новенькие цвета морской волны. Ржавые трубы тоже сменили, мебель раздали, взяв, поновей. Теперь всюду видно женскую руку, которой как видно ему не хватало.
Вернувшись с балкона, он открывает шкаф, аккуратно вынимает рубашку (скорее всего тоже влияние Софи), надевает ее и, собрав свою походную сумку, выходит из квартиры, закрыв за собой дверь. Спустившись вниз по лестнице, Джон выходит на улицу и, подойдя к своему Шевроле, открывает ключом дверь. Бросив сумку на переднее сиденье рядом с собой, он садиться в машину и направив ее в сторону уже известного нам шоссе, держит путь в город Барстон.
Нам чтобы не отстать от него приходиться, просочившись сквозь выхлопную трубу вновь оказаться в салоне его Шевроле. И удобно устроившись на заднем сиденье, мы едем вместе с ним в Барстон, слушая скрип старого радио и гремящие звуки мотора.
Джон ехал молча размышляя над всем что происходит вокруг, он думал о шерифе, о его помощнике, о том какую ненависть питают эти оба к нему. Он понимал, что все это лишь от безысходности. Они просто ему завидуют, и нечего не могут с этим поделать, отсюда и злоба.
— Округ решил отправить тебя Джон, — очень похоже, передразнил он самодовольный голос Ленса. — Не округ решил, а старина Митч с твоей подхалимной подсказки.
— Ну, нечего когда-нибудь я с тобой поквитаюсь, старина Ленси, и возможно настанет тот день, когда Уиллерс запросит пощады, и придет ко мне на поклон. Вот тогда мы с вами и поговорим, — рассуждал Джон про себя.
