Из-за своей глухоты старик нередко ни с того ни с сего повышал голос. И сейчас нельзя было понять, шутит ли он, или всерьез рассердился.
Расталкивая обувающихся девочек, Георгий Николаевич выскочил на крыльцо. Бабушка Дуня прошмыгнула за ним, перегнала его.
Илья Михайлович стоял перед ее домом, тыкал пальцем куда-то в землю и гудел громким голосом:
— Полюбуйся-ка, Дуняха, как москвичи у тебя хозяйничают!
И опять нельзя было понять, сердится ли он, или шутит.
Мальчики, растерянные, недоумевающие, сбились кучкой под крыльцом и только глазами хлопали.
Бабушка Дуня свесилась с крыльца, вытянула вперед свой крючковатый нос и столь же крючковатый подбородок. Ни она, ни Георгий Николаевич сперва не поняли, что же такое случилось. Вдруг старушка быстро-быстро засеменила по ступенькам вниз.
— Где же такое слыхано? Где же такое видано? — напустилась она на мальчиков. — Столько годов лежал, люди ходили, люди ступали, никто его не переворачивал, а они…
Мальчики стояли по-прежнему молча и также растерянно хлопали глазами.
— Евдокия Спиридоновна! Евдокия Спиридоновна! Успокойтесь, пожалуйста! Прошу вас, успокойтесь! — уговаривал Георгий Николаевич старушку.
Никогда он ее не видел столь рассерженной. А она, как Баба-яга из сказок, трясла беззубым ртом, гневно хмурила выщипанные брови.
За толпой ребят Георгий Николаевич никак не мог выяснить, что же такое натворили мальчишки. Наконец понял.
Перед нижней ступенькой крыльца был врыт в землю большой, плоский, прямоугольный камень-известняк белого цвета. Каждый, кто входил в дом, неизбежно наступал на него и очищал об его поверхность грязь с обуви. А вот мальчики взяли да перевернули камень. Его нижняя плоскость оказалась наверху, а рядом зияла черная прямоугольная яма. На дне ямы сновали муравьи, жучки, разные козявки, извивались дождевые черви и белые жирные личинки. Этих-то личинок мальчики спешно собирали в карманы своих штанов.
— Что вы наделали? Зачем перевернули камень? — с горьким упреком накинулся на них Георгий Николаевич.
Толстяк Игорь выступил вперед. Надувая щеки и краснея, он заговорил заикаясь:
— Мы хотели на этих личинок рыбок поймать, рыбок для живцов. А на живцов хотели поймать… вы знаете, кого поймать… — Тут Игорь запнулся.
Георгий Николаевич отлично понял, кого именно хотели изловить сорванцы, но не будущая рыбная ловля сейчас занимала его мысли.
— Нельзя же так бесцеремонно, не спросив разрешения, — упрекал он мальчиков. — Да и вряд ли на живца вам удалось бы поймать…
