— Не понял тебя.
— Ну, торчит он на курчавых с мелко вьющимися рыжими волосами? Похожего цвета, как опавшие листья в Томпкинс Сквер Парк?
Он махнул рукой и пошел. Даже не стал спрашивать, что я имел в виду.
Я нашел телефонный аппарат и набрал номер Мелиссы. К телефону подошла Джастин. У нее был тихий неуверенный голос. Наверно, сумрачная квартира, и он из ее глубины раздается. Встревоженный.
Я объяснил: мама, Мелисса, дала мне их телефон. У меня есть предложение к ней, к Джастин. Не хочет ли она, чтобы к ней бесплатно ходил учитель рисования? Высокого класса. Художник и архитектор. Диплом с отличием.
— Простите, это кто? Мэлвин, ты?
Никак не могла понять, о чем я. На все отвечала не сразу и с подозрением. Наконец невыразительно согласилась. Сказала «да», но вроде как и не сказала. Так и не вылезла из сумрачного бункера, пока мы вели разговор. На прощание попросил передать привет маме, Мелиссе, обязательно.
В направлении на работу стояло «Тридцать Четвертая улица, Манхэттен, Нью-Йорк». Ну что — место, уверен, известное, наверняка историческое. Какое еще может быть, если в адресе черным по белому: Нью! Йорк?!
Дом двухэтажный, с железной дверью. Ясное дело, запертой. Матовые окна. В общем, затемненные. Здание заброшенное — во всяком случае, пустует уже давно. Что дверь не заколочена, так наверняка по недосмотру. Я перед ней потоптался, поднял камешек с земли и пустил в окно, несильно. Он чиркнул по стеклу и вернулся к моим ногам. Я еще походил туда-обратно, пустил тем же камешком, но уже в другое окно. Посильнее, от души. Уже для своего удовольствия. Я заворачивал за угол, когда оно открылось, и наружу высунулась всклокоченная очкастая голова. Злая.
— Ты кинул? Я тебе сейчас башку проломлю!
— Нет, не я. Я не кидал… — прибавил: — сэр. Просто хотел узнать, когда завтра приходить на работу.
— В пять тридцать утра. Тебя как зовут?
— Миша.
— Пять тридцать утра, Миша.
Он захлопнул окно.
Я получил работу. По бухгалтерскому счету, может, и третий — но это правда был мой первый день в Нью-Йорке.
* * *
Я встал в четыре тридцать. В метро тут же заснул. Приснилась женщина с розой в волосах и с грязным пятном на юбке. Ничего не делала, просто сидела и пристально смотрела на меня. На самом деле она продавала меня в рабство редактору порножурнала. Во сне бывает — человек ничего не делает, а при этом ты знаешь, что он совершает ужасный поступок. Например, продает тебя в рабство или соблазняет твою девушку. Чуть было не вскочил с криком «Не смей! Подам на тебя в суд!». Вагон был пуст.
