Женщина и доктор Дрейф | страница 5
И Дрейф,
у которого все еще ныли лоб и виски,
стал готовиться к приему, неохотно, но с некоторым облегчением:
глубоко вздохнул,
открыл свой огромный старый журнал
(и тут же исчез в поднявшемся оттуда облаке пыли),
с трудом взял невероятного размера ручку,
окунул перо в прокисшие черные как смола чернила
и попросил госпожу Накурс впустить пациентку.
Ага!
Дрейф не был до конца уверен, должен ли он почувствовать облегчение или разочарование, увидев эту болезненно бледную, довольно высокую молодую женщину, вступившую в его затхлую, со странно скошенными стенами приемную.
Женщина была ему совершенно незнакома, однако
внешностью
она ничем не отличалась от его обычных пациенток.
У всех у них были одни и те же костистые, почти изможденные физиономии,
та же алебастровая, напудренная кожа,
глубоко сидящие черные глаза,
редкие пряди темных, жирноватых волос были зачесаны назад с высокого чистого лба,
и все они были одеты в одинаковые, белые, доходящие до полу платья из тонкой ткани
(Дрейф подозревал, что это, возможно, была некая мода,
стойкая,
так как она, кажется, не менялась все те годы, что он держал медицинскую практику на Скоптофильской улице).
Предпоследняя пациентка на сегодняшний день!
Дрейф невольно почувствовал глубокое облегчение.
Женщина немного постояла
посреди комнаты,
покачиваясь,
непривычная к странным изгибам,
через руку у нее было перекинуто тонкое черное пальто.
Дрейф вежливо, но непреклонно предложил ей положить пальто на стул,
что она послушно исполнила.
Затем он искоса окинул ее взглядом, пронизывающим и хитроватым, чтобы дать предварительную оценку физического и психического состояния женщины.
Тщательно, крупными буквами с завитушками, высунув язык, он зафиксировал первое впечатление:
«Пониженное женское физическое развитие…»
«Общая фригидность…»
«Истерический сомнамбулизм…»
«Неясно выраженная деменция, гебефрения в конечностях…»
И пока он записывал свои наблюдения, женщина осматривала запыленную обстановку комнаты.
Широко раскрыв глаза, она рассматривала развешанные по стенам, пожелтевшие свидетельства в рамках из различных женских заведений в Нендинге,
в особенности содержание банок: яичники, матки, женские груди…
Словно гипнозом ее притягивало к хранящемуся в банке зародышу девочки, она наклонилась, рассматривая неразвитое лицо,
а когда затем чуть опустила голову, взгляд ее упал на раскрытую зачитанную до дыр книгу, свалившуюся на пол.
Красным карандашом кто-то подчеркнул в ней несколько предложений, и женщина из чистого любопытства склонилась и стала тихо читать про
