- А завтра вы заняты?- спрашиваю я.
- Вот как, вас не испугала прогулка? - Она смеется.- А мне показалось...
- Так как же завтра?
- Хорошо,- она протягивает руку. Ее лицо становится серьезным.Встретимся вечером возле клуба...
Я не слышу под собою ног. Через пять минут я уже в гавани. Корабль стоит у причала, и я спускаюсь в кубрик, ныряю под одеяло, делаю вид, что сплю. Я не шевелюсь, даже когда кто-то из наших, свесившись с верхней койки, говорит по моему адресу: "Хлопцы, а наш Пономарь, видать, крепко ошвартовался. Окрутила его Тоня...", и его голос заглушает общий смех.
Назавтра, как условлено, мы встречаемся с Тоней возле клуба. К моему неудовольствию, она и на этот раз приходит с Валентиной. И зачем она повсюду таскает ее за собой? А я-то думал, что Тоня придет одна...
Тоня видит, что я раздосадован, и шепчет:
- Поухаживайте за Валей. Она в вас влюблена.
Я не могу скрыть раздражения.
- А вы все-таки попробуйте. Авось получится,- в ее глазах лукавые искорки.
Через силу пытаюсь улыбнуться Вале. В душе я проклинаю эту чертову куклу с пустыми глазами и... улыбаюсь. Старательно, вежливо. К счастью, это длится не так уж долго. На Петровской аллее Валя встречает знакомого. Оказывается, он заходил за ней, но не застал ее дома. Мне повезло.
- Возьмите Валю под руку,- говорит Тоня этому парню.- Идите, идите...она слегка подталкивает его в спину и, смеясь, добавляет:- Мы вам мешать не будем.
Потом, когда мы остаемся вдвоем, она резко поворачивается ко мне и, став серьезной, неожиданно с силой сжимает мою руку. При этом она произносит слова, от которых на мгновение останавливается сердце:
- А вас... А тебя я сегодня никуда не отпущу. Слышишь?
Как мало нужно, чтобы перевернуть жизнь! Вьющийся локон, влажный блеск зубов в парной темноте и глаза - боже, какие глаза! Заглянешь в них - и кружится голова, и в судороге немеют руки, и кажется, что нет большего счастья, чем то, которое ты нашел в их загадочной глубине.
Наши губы встречаются. Я отрываюсь от ее губ со стоном. А ведь раньше я никогда не думал, что можно стонать от счастья. Впрочем, мало ли о чем я не думал до встречи с Тоней. Эх, жизнь!..
Мы сидим на днище перевернутой лодки-плоскодонки. Пресно пахнет смолой и олифой. Кое-где из воды торчат полусгнившие сваи, черные снизу и покрытые зеленой размочаленной гнилью вверху. В этом месте когда-то была деревянная эстакада. Старый трехпалый якорь ржавеет на осклизлых камнях.
