– Я не склонна полагать, будто вас выставили на посмешище. Вы, пожалуй, оказались введены в заблуждение и стали на тридцать фунтов беднее, но ведь далеко не все знают, что именно нужно искать.
Мне показалось, что мои слова отчасти утешили его.
Тем временем мисс Темплтон отошла в сторону и сейчас окликнула нас из дальнего угла оранжереи:
– Идите скорее сюда! Вы должны непременно взглянуть на это чудо!
Мистер Стенсбери вопросительно выгнул бровь, глядя на меня, и кивнул в ту сторону. Мы обнаружили мисс Темплтон в компании моего дяди.
– Взгляните на эту пальму. Это невероятно! Она же совершенно плоская и похожа на веер!
– Это – не пальма.
И вновь мы с мистером Стенсбери заговорили одновременно. Я рассмеялась, и он присоединился ко мне.
Адмирал окинул нас недовольным взглядом и заговорил с мисс Темплтон, которая зарделась от смущения и негодования.
– Типичная ошибка. Она и впрямь очень похожа на пальму.
Но его слова ничуть ее не успокоили.
– Невежливо смеяться над девушкой только потому, что она не отличает пальму от… этого, чем бы оно ни было. А растение, на мой взгляд, действительно очень необычное.
Мистер Стенсбери кивнул:
– Вполне с вами согласен. – Он обернулся ко мне. – Стыдитесь, мисс Уитерсби.
– Почему это… – Слова замерли у меня на губах, когда я поняла, что он шутит.
Он склонился к мисс Темплтон:
– А вы когда-нибудь видели пальму с бородой?
– С бородой? Вы, должно быть, шутите, мистер Стенсбери.
– Позвольте, я покажу ее вам.
Подмигнув мне, он увел мисс Темплтон вглубь пальмовых зарослей, а я с адмиралом осталась.
Спустя несколько минут до меня долетел ее голос, заглушаемый криками попугаев.
– Ой! Мисс Уитерсби! Идите сюда! Вы должны увидеть это своими глазами. У дерева – борода старика.
– Очевидно, это – Coccothrinax crinita[42], – пробормотал себе под нос адмирал, неспешно направляясь к ним и заложив руки за спину.
– Откуда… откуда она вам известна?
– Любой дурак, побывавший в Гаване, видел их. Впрочем, не могу сказать, будто я привык к их виду.
Я поспешила по проходу вслед за ним, удивляясь про себя тому, что человек, который променял ботанику на корабли, оказывается, разбирается в таких вещах.
Мы полюбовались на заросли ленточных папоротников и адиантума[43], но вскоре мисс Темплтон прижала руку к груди и вздохнула:
– Большое вам спасибо, мистер Стенсбери, за ваше великодушие и любезность. Коллекция у вас и впрямь замечательная.
Он поклонился.
– Мне очень не хочется уходить, но нам пора идти. Не правда ли, мисс Уитерсби?
