Откланявшись, Молчан поехал к себе на постой.
Отмечая цепким взглядом, как неизменными тенями следуют за ним двое, прилипшие ещё у борделя. Вели его хорошо, но опыт, полученный в Разбойном приказе под началом Грязного, оказался полезен. Андрей знал, что за ним следят, но не делал попыток уйти от присмотра.
А какой смысл? Кто мог за ним следить?
Только люди, у которых был общий с ним самим хозяин. Уолсингем.
Этой ночью Андрей увидел, схоронившись у распахнутого окна, как собутыльники выводили из борделя упившегося до бесчувствия стрельца. Как бережно его посадили в седло, и ещё два всадника медленно тронулись, страхуя качающегося в седле пьяного.
Стрельца специально подвели к Молчану, это было ясно. Проверка, и не такая уж тонкая, явный экспромт.
Но стрелец был настоящий, да и история его внушала доверие.
В Москву поедет человек, решившийся убить царя, но Молчан не предупредит никого из своих.
Он мог уйти от слежки. И раскрыть себя — ведь честному человеку нечего скрывать. Провалить дело, ради которого с таким трудом и тщанием вживался в чужую жизнь.
Молчан припомнил, о чём говорил перед отъездом с Умным. Не Ивану Васильевичу он служил за три моря от Руси, но — Родине.
А царь... Неужто его охранить некому? Зачем тогда опричники, зачем рынды?
Да и разве Господь допустит смерть Своего помазанника?
А допустит — так по грехам царским.
Поэтому Андрей спокойно доехал до своего нового жилища и безмятежно проспал, к зависти соглядатаев, целый день, проснувшись только к ужину.
* * *
Через сорок дней Елисей Бомелий сообщил царю Ивану Васильевичу, что было видение.
Один из посольских стрельцов, вернувшихся из Англии, задумал немыслимое — убить своего государя.
Опознать злодея будет просто, по сабельному шраму на щеке — Бог шельму метит. Да ещё Бомелий узнал в том видении, что старшего брата этого стрельца предали смерти во время казней на Поганой Луже.
Стрелец Антон Маталыгин был схвачен на подъезде к Москве, отвезён в пыточную Опричного дворца и во всём признался. После чего побит кнутом и, по вырыванию ноздрей, сослан на вечное поселение в Бобруйск.
Иван Васильевич ещё больше уверовал в необычные способности и силу иноземного волхва.
Сам же Бомелий не пожалел, что передал кошель с золотыми флоринами гонцу Московской компании, намного опередившему неспешно двигавшийся через северные русские земли посольский обоз и передавшему лекарю письмо с важной информацией.
Подписано письмо было просто: «МАВР».
