— Насколько серьезны Ваши намерения?
— А насколько некромант серьезен со смертью? — выпалила в ответ Синестра. — Научите меня, и я сделаю все, что скажете.
Тзигона взъерошила свои короткие волосы:
— Готовы ли Вы постричься как я?
Волшебница побледнела. Она остановилась и плотно зажмурилась. Когда она их открыла, в глазах читалось решительность.
— Да, — медленно сказала она, не сводя взгляда с Тзигоны.
Та сверкнула зубами и похлопала Синестру по руке:
— Забудь. Вор должен использовать любое преимущество. Ты будешь в центре внимания и начнешь войну волшебников одним своим появлением. Мы придумаем какую-то более подходящую плату.
Женщина хмыкнула:
— Я думала, что так надо. Надеюсь, ты придумаешь что-то более интересное.
В ответ Тзигона протянула ей небольшую книжицу:
— Помнится, ты любишь сплетни. Такие вещи всегда содержат в себе долю истины.
Синестра округлила глаза, узнав собственный гримуар — книгу заклинаний, в которой хранятся самые ценные магические формулы и личные секреты волшебников. А в следующий миг она рассмеялась:
— Ого! Похоже, это будет действительно весело!
— Я постоянно толкую об этом своему другу, — заметила Тзигона с усмешкой. — Но тебя проще убедить, чем его.
Синестра подняла брови:
— Значит, у тебя есть «он», да?
— Да кого у меня только не было, — отмахнулась от темы Тзигона, не желая обсуждать Маттео.
— Умница. Если бы я раньше так размышляла, то сейчас бы горестей не ведала, — волшебница подхватила Тзигону под руку.
Жест был дружеским, не нарочным, но магия кольнула ее. Это озадачивало. Лишь немногие заклинания могли коснуться барьера вокруг нее. Она же чувствовала почти каждое заклинание, кроме того, что ее мать наложила много лет назад, перекрыв доступ к опасным ранним воспоминаниям дочери…
Мама.
Тзигона замерла как вкопанная. Прикосновение матери — вот на что похожа магия Синестры!
Стук сердца грохотом отдавался в ушах, а тихая улица закружилась в водовороте, как в безумном калейдоскопе. После стольких лет поисков матери, могла ли случайная встреча обернуться успехом?
Часть ее желала в это верить. Синестра ей сразу понравилась, она ощущала родственную душу. Но женщина была слишком молода — ей, похоже, и тридцати не было.
Девушка сообразила, что Синестра тоже остановилась и странно на нее смотрит:
— Ты не заболела, Маргот?
Тзигона ухватилась за слово:
— Маргот? Это мое настоящее имя?
Замешательство волшебницы возросло.
— Ты так назвалась в день нашего знакомства. А еще ты выдавала себя за иллюзионистку, так что — откуда мне знать?
