предложил ему пост директора. Дружинин заявил, что не верит в принадлежность бывшего директора
к "Объединенному центру" и считает его честным человеком и преданным партии большевиком:
— Это чья-то роковая ошибка или клевета, уверен — он скоро будет на свободе, — сказал он
наркому.
Нарком помолчал, потом хмуро произнес:
— Я тоже ему верил, но... ты ведь знаешь, как они... научились маскироваться... Выбрось свои
сомнения, в таких делах нельзя давать волю чувствам. Органы знают, что делают. Принимай завод!
Стране нужны снаряды, а не разговоры в пользу бедных... — он поднялся с кресла и протянул
Дружинину руку: — Завтра получишь приказ по наркомату. Желаю успеха! — Нарком не знал, что
через полгода его постигнет та же участь...
* * *
В августе тридцать шестого Дружининых потрясла еще одна трагическая весть — были
арестованы супруги Нодели.
...Это произошло поздно ночью. Услышав звонок в прихожей, Роза Марковна Нодель проснулась,
взглянула на будильник, удивленно пожала плечами, накинула на себя халат и пошла открывать дверь.
В прихожую вошли трое военных, за ними неуверенно топтались испуганные управдом и две соседки
по квартире. Роза Марковна изумленно подняла брови: — Вам кого?! В чем дело, товарищи?! —
Военный с двумя шпалами в петлицах гимнастерки, не отвечая, вошел в комнату, за ним вошли два
лейтенанта. Управдом и соседки не решаясь войти, остались в прихожей.
— Понятые, войдите! — приказал майор. — Вы гражданка Нодель? — обратился он к Розе
Марковне.
— Я! — громко ответила она, — но в чем, собственно, дело?
— А где Ваш супруг? — опять не отвечая на ее вопрос спросил майор.
— Я здесь! — громко, как в строю, крикнул Нодель. — Я здесь! — повторил он также громко. Но
мне непонятно, почему Вы здесь?
Майор молча предъявил ему и Розе Марковне ордера на обыск и арест. Нодели по очереди
прочитали ордера, растерянно поглядели друг на друга. Исаак Миронович сел на стул и, обхватив
голову руками, стал что-то шептать сам себе. Роза Марковна взорвалась:
— Это безобразие и беззаконие! Вы не имеет никаких оснований это делать! Я буду жаловаться
самому Ягоде! Вы слышите? Самому Вашему наркому! Вы меня слышите?!
— Это Ваше дело, — равнодушно произнес майор и приказал приступить к обыску.
Роза Марковна, прижав руку к сердцу, опустилась на стул рядом с мужем. В дверях смежной
комнаты стоял полуодетый, бледный, с горящими глазами Робеспьер. Обыск производили оба
