– Что он тебе сделал? – спросил меня Эдди.
– Ничего, – сказал я. – Он был самый покладистый человек из всех, с кем мне приходилось иметь дело. Я сразу почувствовал, что здесь что-то неладно.
– Зачем ты убил его?
– Чтобы не убивать остальных двенадцать, – ответил я ему.
– Гарри, – сказал он, – ты мне дай глоток, а то со мной вот-вот случится, я уже чувствую. Я как увидел, как у него голова болтается, меня сразу затошнило.
Я ему дал.
– А как с китайцами? – спросил Эдди.
– Надо их высадить как можно скорее, – ответил я ему, – пока вся каюта ими не провоняла.
– Куда ты их денешь?
– Мы их свезем на Долгую отмель, – ответил я ему.
– Поворачивать к берегу?
– Поворачивай, – сказал я. – Только медленно. Мы медленно шли над подводным рифом, пока перед нами не забелела в темноте отмель. Этот риф лежит довольно глубоко, а дальше дно песчаное и с уклоном тянется до самого берега.
– Ступай на бак и говори мне глубину. Он стал мерить глубину шестом, каждый раз делая мне знак двигаться дальше. Наконец он вернулся и сделал мне знак остановиться. Я дал задний ход.
– Около пяти футов.
– Бросаем якорь, – сказал я. – Если что-нибудь случится такое, что мы не успеем сняться, можно будет перерубить канат.
Эдди стал травить, и когда наконец якорь уперся в дно, он укрепил канат. Лодка покачивалась кормой к берегу.
– Дно, знаешь, песчаное, – сказал он.
– Сколько у нас под кормой?
– Не больше пяти футов.
– Бери винчестер, – сказал я. – И смотри в оба.
– Дай глоток, – сказал он. Он здорово раскис. Я дал ему выпить и снял духовое ружье. Я отпер дверь каюты, распахнул ее и сказал:
– Выходите. Никакого движения.
Потом один китаец высунул голову, увидел Эдди с ружьем в руках и нырнул обратно.
– Выходите. Никто вас не тронет, – сказал я. Ничего. Только в каюте забормотали по-китайски.
– Эй, вы там, выходи! – сказал Эдди. Ах ты черт, я сразу понял, что он добрался до бутылки.
– Поставь бутылку на место, – сказал я ему, – не то я вышвырну тебя за борт.
– Выходите, – сказал я им, – не то стрелять буду. Один осторожно выглянул из-за двери, и, должно быть, он увидел берег, потому что у него застучали зубы.
– Выходите, – сказал я, – стрелять буду.
Стали выходить.
Ну, скажу я вам, не знаю, какой надо быть сволочью, чтобы загубить дюжину несчастных китайцев, и готов биться об заклад, это дело не только хлопотливое, но и не легкое.
Они вышли, и они были очень напуганы, и у них не было оружия, но их было двенадцать человек.
Я отошел назад, к корме, держа в руках духовое ружье.
