— Тебе их жалко?
— Просто… — Покачав головой, она попыталась подобрать слова. — Когда я, сидя в своей квартире, видела, как ангелы приземляются на крышу башни, я завидовала их способности летать. Крылья что-то особенное.
— Они снова вырастут, — произнес Иллиум. — Когда-нибудь.
Черствость и холодность его голоса шокировала, что должно быть было видно, так как Иллиум улыбнулся ей ледяной улыбкой.
— У твоего питомца есть клыки, Елена. Они тебе противны.
Именно этой пощечины не хватало, чтобы очистить разум от оставшегося психического тумана.
— Я считаю тебя другом, а большинство моих друзей могут сбить спесь с чопорного ангела в любой день недели.
Он моргнул. Один раз, другой, а затем знакомая злая улыбка осветила его лицо.
— У Ренсома очень длинные, красивые волосы. Может мне стоит устроить им встречу с «молнией»?
Естественно Иллиум дал имя своему мечу.
— Попробуй и уверена, ты вернешься с потрепанными крыльями.
Синекрылый ангел поднял длинное, обоюдоострое лезвие, словно хотел их убрать в ножны на спине. Я хотела было предупредить, что таковых не было… как лезвие исчезло.
— У нас у всех есть определенные таланты, Элли. — Он смущенно улыбнулся. — Мой несомненно полезен. Я не могу скрыться сам, но небольшие предметы, держа их близко к телу, могу сделать невидимыми.
Елена задумалась, значило ли это, что в один прекрасный день он станет архангелом?
— Ты носишь при себе все время пока мы знакомы?
Он пожал плечами.
— Меч, пистолет, иногда ятаган. Он отлично подходит для обезглавливания.
Елена покачала головой на кровожадные подробности, но замерла, когда закружилась голова.
— Иди смой кровь, Колокольчик.
— Только когда вернется Рафаэль.
Елена сделала несколько шагов по комнате и толкнула Иллиума.
— Я могу пойти домой. — Она почувствовала, как начали проявляться синяка, но это не плохо, могло быть хуже… особенно учитывая рану в сердце. Она потерла ее основанием ладони, немного больно, оно в целом все хорошо. — И поскольку я не самоубийца, ты можешь меня проводить.
— Сир просил оставаться здесь.
На самом деле, Елена считала это больше чем приказом, от нее не ждали, что она сделает что-то другое.
— Иллиум, тебе нужно знать обо мне кое-что, раз уж есть чертова надежда на нашу дружбу. Я вряд ли повинуюсь каждому приказу Рафаэля.
Выражение лица Иллиума стало осуждающим.
— Он прав, Элли. Для тебя здесь не безопасно.
— Я рожденный охотник, — хрипло сказала Елена. — Я никогда не была в безопасности.
«Ох, моя маленькая охотница, милая, прелестная охотница».
