— Даже если это разобьет мне сердце?
— Удостоверься, что она не проговорится. — Он положил на ее щеку руку, прохладную от ночного воздуха. — И этого не произойдет.
Елена отодвинулась от него. В этот раз он позволил ей отойти, позволил дойти до конца балкона и взглянуть вниз на этот неровный разрыв в теле земли.
Теперь светились только несколько огоньков, как будто ангелы легли спать на ночь.
— Я не часть твоего мира, Рафаэль. Внутри я все еще человек — я не буду сидеть и смотреть, как убивают моих друзей.
— Я и не ожидал бы другого. — Он открыл двери. — Пойдем спать.
— Как ты можешь думать, что я усну после того, что ты мне сказал?
Повернувшись на пятках, Елена посмотрела на него.
Рафаэль встретил ее взгляд, создание настолько могущественное, она до сих пор не могла поверить, что он ее любил. Но похожа ли любовь архангела на человеческую? Или она глубже? Дает жизненные силы?
— Я забываю, — ответил он, — что ты еще слишком молода. — Подойдя к ней, он провел пальцами по ее виску, вниз до подбородка. — Смертные угасают, Елена. Простая правда.
— Поэтому я должна забыть своих друзей, и семью?
— Помни их, — промолвил Рафаэль, — но также помни, что однажды их не станет.
Печаль, как дикий зверь, разрывала Елену изнутри. Она не могла представить мир без Сары, без Бет.
Может ее отношения с младшей сестрой испорчены из-за выбора, который они обе сделали, но это не значило, что Елена любила ее меньше.
— Не знаю, хватит ли у меня мужества пережить такую потерю.
— Найдешь, когда придет время.
Боль в его голосе скользнула глубоко кинжалом в ее сердце, по самую рукоять.
— Кто?
На самом деле она не ждала ответа. Рафаэль мог быть ее любовником, но он также архангел. И архангелы сделали искусством хранение секретов.
Поэтому, когда он очертил костяшками пальцев ее лицо и сказал:
— Дмитрий, — прошло несколько секунд, прежде чем она ответила. — Его обратили против его воли, — предположила она, вспоминая разговор с Дмитрием о детях. Наблюдал ли вампир, как стареют его дети? Потерял ли он жену, которую любил?
В этот раз Рафаэль не ответил и подтолкнул ее к спальне.
— Ты должна отдыхать или не сможешь летать на бал когда придёт время.
Она подчинилась, потрясенная правдой, которую он заставил ее осознать.
Рафаэль положил руки на ее плечи.
— Развяжи повязки.
Жар его тела, как опьяняющая ласка, невидимая, неотвратимая.
В тот же миг ее крылья стали сверхчувствительными, охваченными желанием, затмевающим все остальное. Стоило усилий дышать, говорить.
