— Даже когда он говорит тихо?
— Да. Когда он говорит тихо, кажется, что гудит большой шмель. А вы не отнимете у меня куклу? Мама Лорен подарила мне две коробки конфет и несессер для шитья. Еще она купила мне куклу, но не такую большую, как Дед Мороз: она ведь не богатая. Она показала мне куклу сегодня утром, а потом снова положила в коробку. Раз у меня уже есть эта, другая теперь не нужна. А в магазине ее возьмут обратно.
Квартира была слишком жарко натоплена, комнаты узкие, воздуха не хватало. Но Мегрэ не покидало ощущение холода. Странно, дом походил на тот, где жил комиссар, но почему же здесь все казалось меньше, беднее?
Он наклонился над полом, в том месте, где приподнимали две паркетины, но ничего особенного не увидел. Несколько царапин на дереве указывали, что здесь пользовались стамеской или чем-то вроде нее.
Мегрэ осмотрел дверь и обнаружил, что замок нарушен. Чувствовалось, что это работа дилетанта, хотя и от него не потребовалось больших усилий.
— А Дед Мороз не рассердился, когда увидел, что ты на него смотришь?
— Нет, месье. Он был занят. Он проделывал в полу дыру, чтобы спуститься к мальчику, который живет на третьем этаже.
— И он ничего тебе не сказал?
— Мне кажется, он улыбнулся. Но я в этом не уверена: борода у него густая и было не очень светло. Зато я ясно видела, как он приложил палец к губам, чтобы я никого не звала. Взрослым не полагается с ним встречаться. А вы-то разве его видели?
— Очень давно.
— Когда были маленьким?
Он услышал шаги в коридоре. Дверь открылась, и вошла мадам Мартен, в сером костюме, бежевой шляпе, с сумкой для провизии в руке. Она, видимо, замерзла. Лицо ее осунулось и побледнело. Наверное, она торопилась домой и поднималась по лестнице бегом, так как на щеках у нее выступили два красных пятна и дыхание было учащенное.
Войдя, она даже не улыбнулась и лишь спросила у Мегрэ:
— Девочка вела себя хорошо? — Потом, снимая жакет, продолжила: — Прошу прощения, что заставила вас ждать. Мне нужно было сделать много покупок, пока не закроются магазины.
— Вы никого не встретили?
— Что вы имеете в виду?
— Ничего. Я только хочу знать, не пытался ли кто-нибудь с вами заговорить.
У нее было достаточно времени, чтобы побывать гораздо дальше, чем на улицах Амело или Шмен-Вер, где находится большинство лавок этого квартала. Она успела бы даже, взяв такси или воспользовавшись метро, доехать почти до любой точки Парижа.
Жильцы дома, как видно, были настороже, и мадемуазель Донкер зашла спросить, не нужна ли она еще.
