Стентон собрался рапортовать по всем правилам и даже достал блокнот, но, видно, почувствовал, что лучше не тянуть.
— Озеро Руконкома, Исландия. Они были в круизе…
— Неважно, — торжествующе бросил Кленси, бросаясь в кресло, так и не объяснив Стентону, почему.
— Кап!
Тут же явился Капровски.
— Да, лейтенант?
— Гомес здесь?
— Да.
— Не стойте столбом, найдите его и давайте сюда!
— Есть, лейтенант.
Капровски помчался пулей, Кленси закурил, дожидаясь его возвращения. Когда все собрались, Кленси с удовлетворением оглядел свое войско:
— Дело не ждет! Гомес, идите в справочное бюро, и если найдете то, что я предполагаю, займетесь торговцами автомобилями…
Черкнув несколько строк на листке бумаги, он протянул его Гомесу. Тот нахмурился.
— Не понял, лейтенант.
— Неважно, вы проверьте, так ли это. Пока больше ничего не требуется. И позвоните мне, даже если ничего не найдете. — Теперь он повернулся к двоим другим. — Вы отправляйтесь в Оссининг. — Опять черкнув несколько строк, он протянул листок Стентону. — Постарайтесь достать копию книги регистрации тамошнего отеля и счетов за телефонные разговоры.
Стентон, взглянув в листок, поморщился:
— Если они там есть, лейтенант.
— Конечно, есть, — уверенно заявил Кленси. — По крайней мере, будем надеяться. Телефонная компания регистрирует все разговоры.
— Но, лейтенант, я ведь не должен оставлять вас ни на минуту. Капитан Вайс…
— Его я возьму на себя, — хмыкнул Кленси. — Выполняйте приказ.
— Но…
— Никаких «но», я буду отсиживаться здесь, — сказал Кленси. — Если вам неясно, что нужно спешить, значит, я плохо объяснил или вы плохо слушали.
— Ладно, — махнул рукой Капровски, — мы едем, лейтенант, но с условием, что вы нас не подведете…
— В конце-то концов, я себе не враг, — не выдержал Кленси. — Отправляйтесь, наконец, и позвоните мне из Оссининга, как только что-то узнаете. Чтобы я тут не томился в ожидании вашего возвращения.
— Хорошо, лейтенант.
Они вышли из кабинета, Кленси придвинул к себе стопку рапортов. Теперь он отмечал все детали, которые в новом свете выглядели совсем иначе. Прочтя, взял карандаш, блокнот и стал писать.
Гомес звонил дважды. Кленси записывал сведения, давал указания и возвращался к работе.
В час он заметил, что голоден, отправил посыльного за сэндвичами и сигаретами, но сам к ним так и не притронулся.
В два часа позвонил Стентон: от результатов он был в восторге. Кленси, пожелав ему успеха, вновь принялся за писанину.
В три прибыл посыльный из комиссариата, недовольный тем, что пришлось ехать в такую даль. Прочитав записку, Кленси отвалил такие чаевые, что недовольство как рукой сняло.
