— Позвольте мне, — подходя ближе и протянув руку к ожерелью, произнес лорд Леон.
Мгновение и он за моей спиной. Его теплые пальцы скользят по моей коже и с некоторой заминкой, застегивают ожерелье, которое сидит плотно на шее, а не спускается к декольте.
Лорд не спешил отходить, я чувствовала его учащенное дыхание.
— Что-то не так? — решила нарушить тишину, после того, как пунцовые женщины покинули мою комнату.
— Ты словно создана для них, — поглаживая мои плечи, куда практически доходили серьги, ответил он.
Обернулась к нему лицом и улыбнулась тому, что увидела в его глазах. Я нравилась ему. И его неподдельное восхищение, приносило доселе неизвестное удовлетворение. Из приоткрытой двери до нас донеслась легкая музыка. Звуки флейты и скрипки ласкали слух.
— Нам нужно идти, — протягивая руку лорду, улыбнулась я, — встречать гостей.
Как заколдованный он последовал за мной. Спускаясь по главной лестнице, на краткий миг, мне почудилось, что так и должно быть.
Мы подходим друг другу. Встречать приглашенных не пришлось, родители Леона взяли эту роль на себя. Лорд Леон вел меня через всю залу, сквозь живой коридор из гостей, которые поедали нас глазами.
— Добрый вечер! — громко объявил лорд Макс, когда мы поравнялись с ним и его женой. — Сегодня я пригласил вас в честь знаменательного события, помолвки моего единственного сына, наследника рода Говер.
Шустрые слуги и служанки, сновали по залу с подносами, предлагая гостям бокал с игристым вином. Когда один из них приблизился к нам, лорд Леон протянул мне бокал.
— Этот тост в честь моей невестки, леди Хейли Сизери! — и подняв бокал на уровень глаз, залпом осушил его.
— За леди Хейли Сизери! — хором повторили гости.
Медленно я сделала пару глотков и тут же отставила бокал на поднос, еще не ушедшего слуги.
Заиграл вальс, мой жених поклонился, приглашая меня на танец. Сделав положенный в таких случаях реверанс, протянула ему свою ладонь, позволяя увлечь меня на середину зала. Я чувствовала, как заливаюсь румянцем, то ли от его взгляда, то ли от его близости.
— Ты прекрасно держишься, — жаркий шепот у моего виска.
— Благодарю, — едва выдохнула, кружась в очередном па.
Очередной наклон и легкое скольжение вперед. В такт музыке летела и я. Мое сердце пело вместе с мелодией вальса, а душа радовалась празднику, устроенному, пусть и не совсем в мою честь. Моя семья, никогда не устраивала праздник для меня. Даже дни рождения: мое и Беллы, совмещали, хотя я родилась в жаркий июль, а она в холодный декабрь. И конечно, праздник организовывался в декабре. А тосты, произносимые гостями и родителями, были только в ее честь.
