Алая печать - Настя Любимка

— Ты же не хотела за него замуж! — неистово кричала сестра.

Ее кукольное личико исказила гримаса боли и гнева. Мгновение, и она сменила тактику: медленно опустилась на колени, всхлипнула, давая слезам сбежать по щеке, а затем протянула в мольбе руки.

— Хейли, ты обещала мне, — протяжно напомнила сестра. — Ты обещала.

Мама недовольно поджала губы, отец отвернулся к окну.

Они все были свидетелями моего обещания сестре, как и моего согласия на помолвку.

— Белла, поднимись, — отступая на шаг от сестры, устало попросила я. — Ты всерьез считаешь, что получив отказ, лорд Леон попросит твоей руки?

— Хейли! — в один голос выкрикнули Белла и мама.

«Конечно, у него ведь нет выбора, ему нужна жена с даром» — мысленно ответила на свой вопрос. Именно на это и надеялась сестра. На то, что у лорда Леона не будет другого выхода, как просить руки младшей дочери рода Сизери.

— Отец, я дала свое согласие, — попыталась отстраниться от слез и воя сестры, укоризненного взгляда матери. — Ты все слышал, объясни им.

И только после этого поспешила выйти из столовой. Белла в отчаянии цеплялась за мои юбки, но была безжалостно отброшена мной в сторону.

Мне нужно на свежий воздух.

Я бежала по коридору, стараясь не замечать обшарпанные стены, местами прогнивший пол и проеденный молью ковер. Когда-то наш дом блистал роскошью. Быть приглашенным в поместье рода Сизери. было самой желанной целью благородных леди и лордов. Но все изменилось.

Род Сизери был отлучен от двора. Из всего, чем была богата моя семья — оставили поместье в пригороде столицы. Все, что досталось мне — это имя и надежда на использование магии в будущем, после замужества.

Мы — запечатанные. У каждого из нас на спине, между лопаток, горит алая печать. Вечное напоминание о нашем бесчестье. Мы — позор для всего королевства.

Мы те, в ком поет сила, те, в ком она бьется ключом. И те, кто не имеет права ею пользоваться.

Я всегда задавалась вопросом, за что так с нами поступил король? Но никогда не получала на это ответа. Отец переходил на крик и отправлял меня в свою комнату. Мать устало обнимала свои плечи, затем хваталась за голову, обвиняя меня в начинающейся мигрени.

Немногочисленная прислуга лишь прятала глаза. А гости, редко заезжающие к нам, спешно собирались в путь, как только я заводила речь о нашей участи.

Слух о том, что лорд Леон, второй советник короля, ищет себе невесту, всполошил мою семью. Я помню тот день в мельчайших подробностях.