— Ну, — на этом месте Валера не удержался от того, чтобы хоть робко, но возразить, — с ваших слов я понял, что примерно этого они и добивались. Жить, как жили дикие предки. И никакого тлетворного влияния цивилизации.
— Человеческая душа — потемки, — так, по-философски, ответил на его вопрос Илья Минин и развел руками, — достичь цели — не всегда то же самое, что достичь счастья. Вы вот, уважаемый клиент, стремитесь к популярности и власти. Будете ли вы счастливы, получив власть? Я не уверен. А популярность вас точно не осчастливила. В противном случае не пришлось бы вас буквально выдирать из цепких лап правосудия.
— Да вы сами все это устроили, — проворчал Попришкин, — подставили… как это… подвели меня под монастырь.
Минин пожал плечами, а Илона Макси бросила на коллегу гневный взгляд. Говори мол, да не заговаривайся. А то уж не вздумал ли отваживать от нас клиента?
Затем рыжеволосая сотрудница фонда Стофеля вновь повернулась к Валере.
— Все так, но вот умирать в муках… об этом среди зизов не мечтали даже самые отмороженные противники прогресса и сторонники возвращения к истокам. Тем более, что лекари с их снадобьями и племенные шаманы, взывавшие к духам о помощи, с эпидемией справлялись плохо. Так что пришлось и самим зизам, и Бармале — под нажимом ООН — принять помощь мирового сообщества и Международного Красного Креста. Целая гуманитарная операция проводилась. Под названием «Добрый доктор».
Очередная фотография на экране айпада демонстрировала зрелище палаточного лагеря. На фоне которого люди в белых халатах осматривали тощих чернокожих мужчин и женщин, голых детишек с выступающими ребрами. На следующем снимке пара врачей хлопотала над лежащим на железной койке зизом, чье лицо исказилось в мученической гримасе. В руке одного из людей в белых халатах был шприц.
— Лихорадку тогда удалось победить, — подытожила Илона Макси, — но цели своей диктатор Бармала добился. Зизы вытеснены с глаз долой, политических противников среди нумбов не осталось. Власть прочна, армия преданна. А главное: истина об эпидемии, о подлинных ее причинах так до конца осталась не установленной. Бармала сделал все, чтоб воспрепятствовать международному расследованию. И вышел сухим из воды.
— Понятно, — Попришкин прибег к этому словечку, используемому, если человеку не столько все понятно, сколько не шибко интересно услышанное, — а что теперь? Как там дела в этой вашей Нумбези? Ведь, как понимаю, Бармала не дожил до наших дней.
