«Ах вот оно что! Лезгины!» — помыслил казак.
Фёдор отнёс Ванюшины останки под дубок, росший на опушке леса.
— Тут я и схороню тебя, братишка. Вот только штандарт сниму. Ты уж потерпи, ладно?
Фёдор направился обратно к мечети, размышляя о том, как сшибить знамя со шпиля минарета. Внезапно ему послышались тихие шаги в редком подлеске за спиной.
— Ты пришёл ко мне, мой Соколик, верный дружочек, — прошептал Фёдор, оборачиваясь.
Зоркий глаз разведчика разглядел среди ветвей белую звезду на лбу и карие, с поволокой глаза. Соколик осмотрительно прятался. Он ждал, когда его всадник завершит скорбные дела.
Фёдор зарядил оба пистолета и изготовился к стрельбе. Он надеялся перебить шпиль купола пулями, сбить штандарт на землю. Разведчик поднял глаза в синеву небес туда, где на ветерке трепетало пробитое пулями полотнище. Маленькая фигурка карабкалась по крутому скату купола минарета: тоненькие ручки и ножки, как у паучка, рыжие кольца косы обвиты вокруг шеи, изгиб лука за спиной. Она почти достигла цели — шпиля с полумесяцем и трепещущим штандартом под ним. Подавляя крик, Фёдор рухнул ничком. Он замер, прижимаясь лбом к горячей земле.
«Только один выстрел есть у меня, только один выстрел, — билась и гремела у него в голове самая главная в жизни мысль. — И пусть Херувим Божий отнесёт мою пулю на своих крылах прямо к заветной цели».
Когда он снова решился посмотреть на купол минарета, женщина уже добралась до цели. Она протянула руку, чтобы снять штандарт. Грянул выстрел. Женщина сорвалась. Она съезжала вниз по куполу, отчаянно цепляясь за чешуи черепичной кровли.
— Эх, промазал! — Фёдор в сердцах сплюнул.
Между тем женщине удалось остановить своё падение. Снизу Фёдору чудилось, что её тело срослось с крутым скатом купола минарета.
Фёдор не стал смотреть, как она спускается с крыши мечети, искусно пользуясь выступами и впадинами неровной кладки. Разведчик побежал в заросли к Соколику, за арканом.
Она не успела коснуться земли, когда петля аркана сжала её шею, путаясь с рыжими кольцами косы. Женщина вскрикнула. Фёдор вязал её умело. Кисти рук плотно примотал к телу за спиной, ноги согнул в коленях, щиколотки привязал к кистям. Пленница яростно сопротивлялась. Матерь Божия, а сильная-то какая! Словно не женщину поймал, а волчью самку. Пару раз ей всё же удалось его укусить. Наконец, тяжело дыша, Фёдор впервые посмотрел в её лицо.
— Не смотри на меня, христианин. Иначе вытекут твои бесстыжие глаза, — прошипела она.
