– А это что? – спросила она, указывая на маленькую картину маслом в деревянной раме, стоящую на одном из столов среди прочих предметов. Картина потемнела и потрескалась от старости, и Серафина с трудом смогла разобрать, что на ней была нарисована пума, пробирающаяся через подлесок.
– Я думаю, это горнолев, – ответил Брэден, заглядывая ей через плечо.
– Кто?
– Дядя рассказывал, что много лет назад местные называли этого зверя «горный лев», но постепенно слова слились, и получилось «горнолев».
Пока Брэден говорил, Серафина склонилась над картиной, чтобы получше ее рассмотреть. Тень большой кошки на зелени куста показалась девочке странной и какой-то изломанной, немного похожей на человеческую. Неожиданно Серафине смутно припомнились обрывки здешней легенды, слышанной еще в глубоком детстве.
– А горнольвы – оборотни? – спросила она.
– Не знаю. Мой дядя купил картину в местном магазинчике. Тетя считает, что она страшная, и хочет ее выбросить, – ответил Брэден и потянул Серафину за собой. – Пойдем. Ты же хотела узнать, что означает русское слово. Давай посмотрим.
Он привел ее в самый дальний угол комнаты за большим медным глобусом.
– Иностранные языки вот здесь.
Брэнден принялся рассматривать корешки книг, проговаривая названия вслух, словно получал удовольствие от того, как они звучат:
– Арабский, болгарский, греческий, испанский, итальянский, кечуа, курдский, латынь, мэнский…
– Мне нравится это название, – вставила Серафина.
– Кажется, это один из диалектов кельтского, – ответил Брэден. Было очевидно, что дядя, свободно говорящий на восьми языках, многому его научил. В мире слов и книг Брэден чувствовал себя спокойно и уверенно, это была его стихия – в отличие от головокружительных прыжков по карнизам и стремительных полетов с потолка. Он продолжил: – Немецкий, норманнский, оджибва, польский, румынский… Вот он. Русский!
– Отлично. Теперь найди слово «а-тйетс».
– А как оно пишется?
– Кто его знает.
– Попробуем найти по звучанию… – Он начал листать страницы, пока не нашел то место, которое искал. – Нет, нету. – Попробовал снова. – Нет, здесь тоже нет. Ну-ка, скажи снова.
– А-тйетс, – сказала она. – Что-то вроде того.
– Сейчас еще попробую… О, вот оно… Отец.
– Точно! – Серафина схватила друга за руку. – Так мистер Торн назвал мистера Ростонова, и мистер Ростонов ужасно огорчился. Он его как-то обозвал или оскорбил? Это имя демона с острыми клыками или что?
– Э-э-э… – Брэден, хмурясь, читал статью. – Нет совсем.
