Выспренные слова инженера вызвали смех. Он тоже фыркнул и включил телеэкран.
Тарханов взглянул на первые кадры и тут же отвернулся. Он хорошо изучил вкусы кибернетика: тот любил преимущественно старинные приключенческие фильмы. По натуре Ян Юханен был деятельным человеком. Вся его жизнь в космосе была сплошным приключением. А в «Уссури» пока не было никаких приключений, если не считать происшествия с белыми шарами. И однообразная жизнь начинала приедаться ему. Тарханов же радовался, что полет проходит так успешно и строго по графику.
Но радоваться было рано. Шары вновь окружили корабль. Опять по сигналу тревоги члены экспедиции заняли свои боевые места. Тарханов смотрел на обзорный экран. Шары вели себя точно так же, как амурские поденки в летнюю пору. Как давно это было! Тарханов возвращался из Харбина в Хабаровск. Лето стояло жаркое. Судно сбавило ход, чтобы пассажиры могли любоваться тихими струями реки. И сразу же тучи поденок закружились около ракетохода. Обессиленные, они падали на палубу, ют, полубак, залетали в каюты. Жизнь у них длилась сутки… Это сравнение шаров с поденками у Тарханова возникало впоследствии много раз. Но шары не были безобидными. Они меняли курс суперзвездолета, замедляли его скорость. Это была сила, с которой не могли не считаться звездолетчики.
С помощью особого устройства, могущего легко двигаться в защитном поле звездолета, удалось поймать несколько шаров. Их подвергли всяческим испытаниям. Они источали фотоны, и только и ничем особенным не отличались от шара, найденного Тархановым много лет назад на Марсе. И все-таки некоторое различие было. Марсианский шар был как бы пустотелым. У этих же внутри виднелись более плотные слои массы, которые беспрерывно меняли свою форму. Трудно было определить, с кем или с чем имеют дело звездолетчики.
Временами скорость звездолета падала до критических пределов. Трехкратным ускорением Тарханову удалось еще раз оторваться от шаров. Дорога к незнакомой планете освободилась. Дни, недели, месяцы звездолет летел с рейсовой скоростью. Потом все начиналось сначала. Вновь налетали миллионы белых шаров, облепляли защитное поле, и скорость звездолета начинала падать. Курс менялся. Создавалось такое впечатление, будто шары во что бы то ни стало решили воспрепятствовать посадке звездолета на планету.
Борьба утомляла. Антивещества расходовалось много. И все-таки Тарханов не решался применить оружие, как бы давая понять неизвестным, что у него мирные намерения.
