— Ну надо же, как интересно! Такая же в точности картина висела у инженера.
— Произведения абстрактного искусства только кажутся все на одно лицо, в действительности же это не так, — ответил я с досадой.
Войдя в гостиную, девушка радостно хлопнула в ладоши:
— Да и гостиную от инженеровой не отличить. Та же самая мебель. Может, только расставлена чуточку иначе.
На сей раз я промолчал. Девушка уселась на диван, закинув ногу на ногу, и расстегнула жакет на пышной груди; казалось, она была весьма всем довольна и явно ждала от меня новых знаков внимания. Я направился было к проигрывателю, чтобы завести что-нибудь, но одумался и повернул к буфету, где заранее приготовил на подносе бутылку аперитива и бокалы. Однако и тут я передумал и, присев напротив девушки, спросил:
— Вы позволите задать вам несколько вопросов?
— Сколько угодно.
— Когда вы были здесь в первый раз, инженер заводил пластинки?
— Да, кажется, заводил.
— А потом угощал вас чем-нибудь, например, аперитивом?
— Ага, он налил мне вермута.
— После чего тут же подсел к вам на диван, не так ли?
— Да, подсел. А что?..
— Постойте. И начал ухаживать за вами?
Этот вопрос немного сконфузил ее. Она спросила:
— Извините, но почему вы спрашиваете такие вещи?
— Не беспокойтесь, — продолжал я, — я не стану задавать вам нескромных вопросов. Меня интересуют лишь, как говорится, побочные детали. Итак, он начал ухаживать за вами. Сознайтесь, — тут я на секунду задумался, — а для того чтобы вплотную приступить к делу и в то же время не смущать вас, он не предлагал погадать вам по руке?
Девушка рассмеялась:
— Вот именно, что предлагал. Но как вы угадали? Уж не колдун ли вы часом?
Я хотел было ответить: «Это как раз то, что собирался проделать и я», — но у меня не хватило смелости на такое признание. Я смотрел на девушку, и теперь мне казалось, что ее окружает невидимая черта, которую опасно переступить, как опасно приближаться к столбам, несущим провода высокого напряжения. В самом деле, я не мог ни сказать, ни сделать ничего, что не было сказано или сделано при тех же обстоятельствах инженером. И этот инженер, в свою очередь, был не чем иным, как первым зеркалом в бесконечном ряду зеркал парикмахерской, в которых, насколько хватает глаз, я не увидел бы ничего, кроме себя самого. Наконец я спросил:
— Скажите, инженер был похож на меня?
— В каком смысле?
— Внешне.
Прежде чем ответить, она долго меня разглядывала.
— Ага. Чем-то вы с ним схожи. Оба — серединка на половинку.
