— Угрозы чего?
Михайлов развел руками.
— Тут уж каждый свой подвал подключает. Но результат один и тот же. Вокруг сплошной Диснейленд, а человек чувствует себя как в тридцать седьмом году в парке Горького. Одно неосторожное слово, и прощай моргидж>{2}. Внешний мир начинает казаться враждебным и опасным, возникает чувство отверженности и одиночества — и чем больше запретных слов и обходных контуров в речевой зоне, тем глубже отчуждение и недоверие к окружающим. Конечный результат — депрессия, раздвоенность, шизофрения, биполярный психоз. Выплески неконтролируемой агрессии, в том числе стрельба по незнакомым людям.
— Ага, — задумчиво сказал Капустин. — Значит, массовые убийства вызваны разгулом политкорректности?
— Ну не совсем. Так нельзя вопрос ставить. Не только. Говоря метафорически, все это по большому счету обратная сторона американской улыбки. Побочный эффект.
— Объясни.
— Американская улыбка возникает при команде мышцам лица от префронтальной коры, то есть она по генезису рациональная. Но изображает эмоцию — и создает обратную связь по эмоции, которой на самом деле нет. Это и ведет к появлению раздвоенности. А уж вместе с политкорректностью возникает серьезная нагрузка на психику. Только представьте — у человека постоянно под ложечкой сосет, антидепрессанты много лет не помогают, а она лучится счастьем. Проецирует, так сказать, образ успеха. Каково такие рожи строить по двадцать часов в сутки? Вот многие и не выдерживают.
— А наша русская улыбка?
— Исключительно от лимбической системы, товарищ генерал. Там, где эмоции. Даже мышцы разные работают.
— В пропаганде можем использовать?
— Да вряд ли. Кто у нас сейчас улыбаетсято.
— Это верно, — вздохнул Капустин. — Американцы эти вопросы поднимают, насчет мозга и политкорректности? Исследуют?
— Так точно. ЦРУ занимается, бюджет около сорока миллионов. Пытаются понять, откуда эта напасть на них свалилась. Работают на трех томографах, на базе Стэнфорда, где у них зомбилаборатория. Думаете, откуда мы такие детали знаем? Но тема секретная, в открытой печати сведений нет.
— Сильно от них отстаем?
— Совсем немного, товарищ генерал. Лет на пятьдесять. Но уверенно нагоняем. Вот мат уже запретили…
— Я не про это. Я про исследования.
— А. Тут отстаем, конечно. Томографы нужны хорошие. Хотя некоторые говорят, что надо сразу на диффузионную оптику выходить. Системы «диоути», как у вас в самолете. Магнитный резонанс — вчерашний день.
