Нарол у магазина примолк.
— Ты над нами не смейся, Сакман,- не отставал Арминек. Теперь можно было говорить для всех:-Мы ни в чем не виноваты. Пожар сделали те, кто марала убили и мясо коптили. На них лесник акт составил. Вот.
Пришли к Арминеку домой. Там то же самое:
— Правду говорят,- мать спрашивает,- будто вы в тайге с огнем баловались? Как бы тебе от отца не попало.
Я опередил друга:
— За убитого марала и поджог тайги отвечать будет Хурун Иванович. Он на нас свалить хочет.
— Вижу,- говорит,- не обманываете.
Хоть тут обошлось.
Отправились в школу — кинжал деда Нартаса в музей отнести. И тут уже знают, что мы «тайгу подожгли»! Тетя Калат, уборщица, сердито так на нас смотрит:
— У-у, недобрые дети! Что в тайге натворили? — А сама, видим, нисколечко на нас не сердится. Она очень добрая, но поговорить и построжиться любит.- Попало дома-то? Ну, еще достанется!.. А тут что было, что было!.. Хурун Ачиса вызвал и давай ругать, давай ругать. Обозвал по-всякому. В пионерскую завел и говорит: «Предатель ты, предал меня». Я, говорит, разве так велел тебе? Разве, говорит, можно теперь на Толая с Арминеком валить? Я тебе как советовал? Шутку пустить, чтоб ловчее выкручиваться. А ты, говорит, перестарался, по всему аалу разнес. Ачис ему:«Мама виновата». Хурун опять: «А директору школы тоже мама сказала?» Ачис говорит, хотел как лучше… Так и не поняла, чего они в тайге делали?
— Как чего? Марала убили.
— А я думала, преступление какое.
Вот такая она, тетя Калат: докажи ей, что убить весной в тайге зверя — самое настоящее преступление. А пожар?
Я Арминеку говорю:
— К нам вместе пойдем. Тоже успели, наверно, наболтать…
Пришли. Отец новое топорище обтесывает, мама посуду моет. Нам ничего не говорят. Ну, думаю, хоть у нас ругать не станут.
И тут тетя Калат входит и с порога давай новости выкладывать:
— Хуруна Ивановича и Майру разбирали. Как они в тайгу ходили с учениками. Хурун говорит, из-за Толая с Арминеком все нарушилось. На целый день задержались. Они, говорит, заблудились в лесу, пожар сделали.
Мама покосилась на нас. Отец продолжал заниматься своим делом. Спросил только:
— Таежного дедушку видели?
— Одного встретили. Он от огня бежал.
— Боже мой! — У мамы посыпались из рук алюминиевые ложки.
— Хурун ловко изворачивался, когда его директор припекать стал,- продолжала делиться новостями Калат.- А Майра будто в рот воды набрала. Хурун на нее как глянет, как глянет, она и молчит. Директор, Василий Ладимирович, допытывается: как дело было? Она молчит… Айдит Андреевич — вот человек! — на всех хитростях Хуруна ловил. А ребят шибко защищал. Я, говорит, им больше верю.
