Мы, не сговариваясь, уставились на Амаса. Ему, конечно, больше других хотелось бы пойти.
— Сильно походит? — спросил он.- Мы тоже интересную скалу нашли — белого богатырского коня.
Все бы пошли к ним. Не из-за каменного мамонта. Не хотелось расставаться с новыми знакомыми. Но ясно было, что нам не по пути.
Приподнявшись на носилках, Аток Павлович протянул нам руку.
— Молодцы! Не окажись вы рядом…
Мы распрощались с ним. Только Хурун Иванович с Ачисом, понурые, переминались поодаль.
Парни легко подхватили носилки.
Уходя, Василий Иванович сказал Хуруну:
— Небо благодари — дождь послало. Наделал бы пожар беды. А отвечать все равно придется. Суд за все спросит.
Лесник сел на саврасого и поспешил за изыскателями.
Почему-то раньше я не замечал, какая дряхлая усадьба у Постай ууча,- избушка, юрта, стайка для коровы, ворота..,. Состарились все постройки вместе с хозяйкой.
Особенно сильно обветшал домик. Иссохли и выцвели от солнца, дождей и ветра за долгие годы бревна, растрескались, стали светло-серыми, будто поседели. Домик этот дед Нартас рубил, когда в аале мало кто избы ставил. И плотников настоящих еще не было. Сделал он избушку, как сумел. Вот и торчат по углам сруба концы бревен — одно длиннее, другое короче. Сейчас бани и то лучше ладят. Окошечки — смех один! Их всего три, и каждое с тетрадный листок. Стекла из осколков, слепленных смолой. Крыша пластяная, сплошь заросла травой. Даже собачий лук на крыше растет! Нет у домика ни сеней, ни крыльца. Под дверью лежит вместо приступки плоский камень, а к нему приткнуты два трухлявых чурбана. Во всем аале нет, однако, древнее постройки.
Юрта тоже немногим лучше выглядит. Скособочился шестигранник бревенчатого сруба. Погнила лиственничная кора, которой покрыт конус крыши.
Бабушку Постай мы застали в юрте. Она сидела у очага на маленькой чурочке, сбивала масло. Держа в редких зубах трубку из березового нароста, попыхивала дымком.
— Толай с Арминеком, что ли? — не сразу разглядела подслеповатыми глазами, перестала крутить маслобойку.- Совсем забыли старуху… Спасибо, зашли. Старому человеку одна радость- были бы люди рядом. Больше чего надо? Проходите, проходите, садитесь к огню. Хоть и тепло, весна на дворе, а у огня хорошо…
Мы уселись поближе к ней на таких же низеньких чурбачках, служивших вместо табуреток.
— Некогда было,- стал оправдываться Арминек.
— Ну, ну,- понимающе кивнула ууча.- Конечно, конечно…
Я спросил:
— Майра Михайловна приходила?
