- Кэтрин, я к ней не буду близко подходить, - опасливо сказала я.
- Она не падает уже несколько сотен тысяч лет!
- И что? – стояла я на своем. – Никто не гарантирует мне, что эта скала не рухнет в ближайшую минуту.
- Ну, как хочешь, - сдалась Кэтрин с явным облегчением. Мне показалось, что спорила она лишь для вида, а сама тоже испугалась.
- Вход в парк бесплатный, ну, ты и сама видела. Везде проложены специальные пешеходные и велосипедные дорожки. Можно арендовать лошадь и покататься на ней.
Я с сожалением отказалась от мысли проехаться на красивом скакуне. Кейн меня просто не пустит. Да я и сама не рискну своим ребенком…
Кэтрин продолжала.
- А еще здесь есть специальные скалы, на которых тренируются альпинисты. Но для этого требуется разрешение. В парке много разной живности – олени, косули, кабаны, белки и бурундуки. Вот бы Дженни белочку показать, - мечтательно произнесла она… Я начала вглядываться в заросли, мимо которых мы проезжали. Но ни белок, ни оленей видно не было.
Дженни, которой надоело сидеть в коляске, громогласно потребовала выпустить ее. Кэтрин вытащила ее и поставила на пухлые ножки. Девочка мгновенно присела и начала увлеченно копаться в красно-оранжевом песке.
- В этом месте находят всякие окаменелые остатки. Даже динозавров можно найти, - задумчиво проговорила Кэтрин.
- Тогда забирай ее и пошли, - засмеялась я. – Иначе она сейчас выкопает нам неизвестное ранее животное.
- Да, тут уже было такое, - согласилась Кэтрин и подняла дочь на руки. – Пойдем, дорогая. Нас тетя Синтия ждет.
Мы, не торопясь и поминутно останавливаясь, чтобы показать Дженни цветочек или убедить ее не трогать камушек, пошли дальше.
- Вроде здесь, - озадаченно сказала Кэтрин, останавливаясь около очередной скалы, действительно похожей на пароход. – Но я не вижу никого, похожего на Синтию.
Мы были не одни, неподалеку от нас стояли группа туристов с экскурсоводом, парочка молодых людей, которых явно больше интересовали поцелуи и обжимания, чем окружающие красоты, и женщина. С такого расстояния было трудно сказать, старая она или молодая. И ее одежда – потертые джинсы, рубашка в красно-синюю клетку, завязанная на животе небрежным узлом, сине-голубой платок на голове, концы которого развевались под легким ветерком, и огромные, на пол-лица, темные очки – могла принадлежать и бодрой старушке, и девочке-старшекласснице.
- Это Синтия? - почему-то шепотом, хотя она не могла нас услышать, спросила я.
