Хенрик решил разжечь за окном костер. Он вынес стул и корзину с бумагами. Разломал стул, потом поджег бумагу и плетеную корзину — вспыхнуло пламя, и стекла окна на первом этаже окрасились в красный цвет. Внутри должно быть уже светло — теперь спокойно можно пробовать. Он старательно сложил костер из обломков стула. Плетеное сиденье занялось сразу, и в небо взметнулось высокое и горячее пламя. Хенрик взбежал по лестнице. Свет костра заглядывал через окно в комнату и бросал красные блики на стены. Он приложил трубку к уху. Тишина. Затрещало. Сигнал! Длинный плачущий гудок, знак связи с миром.
Пурпур со стен уже стек, костер за окном угасал. Тьма вокруг все сгущалась, ее разгоняла только настойчивая мелодия сигнала. Неожиданно в трубке раздался треск.
— Алло!
— Алло, — ответил хриплый женский голос. — Это Зельно?
— Да, да, Зельно.
— Я хочу говорить с уполномоченным, — сказал Хенрик по-немецки.
— Мы не знаем его номер.
— С замком!
— В замке сейчас никого нет.
— Барышня, а с кем я могу сейчас поговорить?
— Со мной.
— Большое спасибо, в другой раз. Кто в этом проклятом городе дежурит?
— Милиция.
— Прекрасно, соедините меня, пожалуйста, с милицией…
— О, вы преступник? Что вы делаете в Грауштадте?
— Барышня, я уже догадался, у вас глаза голубые или черные.
— Зеленые.
«Спокойно, спокойно, девушке скучно, и она хочет пофлиртовать, не надо ее злить, а то она разъединит».
— Я опасный преступник, у меня пистолет, и я буду стрелять, — сказал он. — Соединяйте меня с милицией.
— Хорошо. Я буду навещать вас в тюрьме.
Наконец-то отвязалась. Длинные гудки. Спят, черт бы их побрал. Потом опять треск, и сонный низкий голос:
— Слушаю.
— Это милиция? — спросил Хенрик.
— Милиция. А что?
— Я говорю из Грауштадта. Оперативная группа Мелецкого.
— Капрал Кубаль.
— Здравствуйте, капрал. Слушайте меня внимательно. Дело очень серьезное.
— Минутку.
Опять тишина. Потом другой голос:
— Поручник Вжесиньский у телефона. Это пан Мелецкий?
— Говорит Хенрик Коних из оперативной группы. Докладываю: Сивово не разрушено. Жителей нет. Врачебная аппаратура на месте. Можно принимать выздоравливающих. Но самое важное — как можно быстрее двиньте переселенцев.
— Ладно. Утром отправим группу.
— А завтра они к нам прибудут?
— Постараемся.
— И хорошо бы несколько вооруженных людей.
— Обстановка обостряется? — спросил голос оттуда.
— Пока непонятно.
— Мелецкий вооружен, — сказал поручник.
— В том-то и дело, — сказал Хенрик. — О моем звонке он ничего не знает.
