Киний ощерился.
Никомед наклонился вперед на своем ложе.
— Клянусь богами, ты его искушаешь.
Киний покачал головой.
— Я в такие игры не играю. Мне нужны воины на поле боя — хотя бы для того, чтобы показать сакам, что мы с ними. Но если архонту вздумается свалять дурака, и он начнет действовать… — Киний пожал плечами. — Я не отвечаю за чужие дурные поступки. Так меня научил мой учитель.
Никомед кивнул, глаза его горели — но потом он покачал головой.
— Он все равно сможет причинить ущерб нашей собственности. Напасть на семьи, даже отдать крепость македонцам, если решит, что для него это единственная возможность уцелеть.
Киний кивнул.
— Я думаю, он разумный человек, несмотря на срывы. Ты его недооцениваешь.
— С тобой и Мемноном он ведет себя ровнее, чем в прошлом году. Боюсь, когда вы уйдете… я многого боюсь.
Киний пригладил бороду.
— Чего ты от меня хочешь?
— Оставь здесь мой отряд. — Никомед пожал плечами. — Я присмотрю за архонтом. И смогу справиться с Клеоменом.
Голос его стал суровым.
Киний отрицательно покачал головой.
— Ах, Никомед, ты слишком много работал. Твой отряд лучший из четырех. В день битвы ты мне понадобишься.
Никомед пожал плечами.
— Я так и думал, что ты это скажешь. Ну хорошо, тогда… оставь здесь Клита.
Киний задумчиво потер щеки.
— Пожилые — из рук вон плохи в седле, зато у них лучшие кони и лучшее вооружение.
Никомед наклонился над пространством, разделяющим их ложа, и протянул Кинию его меч рукоятью вперед.
— Большинство их слишком стары для настоящего похода — но достаточно молоды, чтобы носить доспехи и присматривать за тираном.
— Вы с Клитом соперники, — осторожно сказал Киний.
Никомед встал с ложа и прошел к столу, на котором были развернуты с десяток свитков.
— Не в этом. Я предпочел бы остаться: Клит уважает архонта и подобен глине в его руках, — но положение дел он сможет сохранить.
— Тем более причин, чтобы остался он. Архонт по-прежнему мой наниматель. Он автократ, но, насколько я могу судить, до сих пор действовал в рамках законов города. Вы наделили его властью. Он ваше чудовище. — Киний потер бороду. — К тому же я опасаюсь, что ты и Клеомен — это тоже чересчур личное.
Никомед свирепо взглянул на него.
— Так и есть. Я прикончу его при первой возможности.
Киний встал.
— Когда афинское собрание проголосовало за войну с Македонией, многие были против, а теперь лежат мертвыми у Херонеи. Вот демократия.
Никомед проводил Киния до двери.
— Так ты оставишь отряд Клита?
