Гибель «Жаннетты» | страница 9
Несмотря на то, что как только Эриксен залез на ночь в свой меховой мешок, по всему его телу распространилось приятное тепло, сон не шел к нему. Все члены его ныли от усталости, но в голове вертелась одна неотвязная мысль: вода, путь на лодках, твердая земля под ногами, а там родина, дорогие, близкие люди, которые, быть может, уже потеряли надежду на свидание, а главное — отдых и тепло. Эриксену казалось в этот миг, что все счастье человека состоит только в том, чтобы чувствовать себя сытым и согретым. Если бы это зависело от него, он согласился бы идти еще дальше и дальше, пока только хватит сил. Собаки спали в ногах у матросов.
Наконец, Эриксен не выдержал и тихо чтобы не разбудить Нороса, вылез из своего убежища. За время отдыха вся окружающая картина успела перемениться. Густой туман покрывал всю окрестность и воды больше не было видно. Тщетно Эриксен вглядывался в молочно-белую пелену, окутывающую его. Он был преисполнен такой энергии и отваги, что ему во что бы то ни стало хотелось делать что-нибудь, идти. С палкой в руках он двинулся опять туда, в то же направление на юг. Он сам не знал зачем идет; у него было только одно желание: удостовериться еще раз. что впереди действительно вода.
Не успел он пройти и ста шагов, как услыхал позади себя тихий лай. Мохнатый, длинноухий Тоби, повиливая хвостом, бежал за ним.
Он приласкал собаку.
— Еще несколько шагов, — решил он, — и я иду обратно.
Однако путь становился все более трудным, рыхлый снег доходил почти до колен. Эриксен то и дело проваливался, он постоял еще минут пять, вглядываясь в непроницаемый туман, и решил возвращаться. Вдруг Тоби у его ног зарычал и ощетинился. Эриксен обернулся: шагах в двадцати от него огромный белый медведь тяжело и уверенно шагал по снегу, направляясь прямо на матроса. Эриксен был вооружен только палкой; одно мгновение он продолжал стоять неподвижно, затем, круто повернувшись, пустился бежать к палатке. Тоби следовал за ним, рыча и лая. Медведь прибавил шагу и бросился в погоню. Эриксен, оглядываясь на бегу, видел, что расстояние между ним и зверем делалось все меньше и меньше. Пот лил с него градом, промокшие сапоги были тяжелы невыносимо. От волнения он чувствовал, что не может кричать, хотя он был на таком близком расстоянии от палатки, что Норос мог услышать его и выйти к нему на помощь с ружьем.
Вдруг медведь, как бы соскучившись гнаться за человеком, спокойно уселся на снегу и стал издалека смотреть на Эриксена.