Крикнул купцу:
– Эй, как там тебя? Иди сюда.
Показался купец, в руке узелок Первуши. Идет с опаской. Встал в десятке шагов от телеги, нос зажал:
– Чем это так воняет?
– Нежитью. Можно не опасаться, порубил я ее на куски.
Купец поклон отбил:
– Благодарствую. Конь сгинул, зато я сам жив остался и товар цел.
Вот ешкин кот, кому что, а купец о товаре. Следующие слова Первушу поразили:
– Теперь должник ты мой.
– Окстись, купец! Я у тебя не занимал ничего. Телегу и товар спас, а ты про должника сказки рассказываешь.
– А то как же! Ты меня спас, ты теперь за меня в ответе. Прошел бы мимо – не должен был бы.
Первуша подумал – не свихнулся ли купчина? От пережитого ужаса и не такое может быть.
– Так ты на добро отвечаешь? – Первуша негодовал. А купец продолжает:
– Поможешь телегу с товаром до Ельца довлачить, в расчете будем.
От услышанного Первуша на несколько мгновений онемел. Потом сплюнул с досады. Делай после этого людям добро! Молча узелок свой поднял, к городу направился. Время уже далеко за полдень, скоро сумерки спустятся. Оставаться в зловещем лесу не хотелось. Купец понял его правильно, догнал, впереди встал.
– Сам посуди, лошадь пала, в товар я все деньги вложил. Что же мне в лесу – татей ждать?
– Попросил бы по-человечески – помог.
– Тогда прошу – подмогни. А я тебе новую рубаху и штаны. От тебя смердит за версту, в город стражники не пустят.
Последняя фраза купца Первушу остановила.
– Ладно, будь по-твоему.
Купец сноровисто снял с лошади хомут, отсоединил постромки. Сам взялся за оглобли.
– Толкай сзади.
Первуша узелок с книгами положил в телегу, уперся сзади. Купец в телегу камни уложил? Показалось – тяжела телега. Да и то сказать – два человека не лошадь, у той силы за пятерых, но пошла понемногу телега, а потом и вовсе легкий уклон. Едва успевали ногами перебирать, телега к речке скатилась. Купец кричит:
– Давай с ходу брод преодолеем. Потом я придержу, а ты камень ищи, под колесо сунь, чтобы назад не скатилась.
Разбежались, фонтан брызг, выскочили на другой берег. Купец за оглобли ухватился, от натуги покраснел. Первуша булыжник увидел, подхватил, под колесо сунул. Тут же толстую ветку узрел, ее под другое колесо определил.
– Отпускай.
Купец отдувается. А Первуша одежду скинул, в кусты зашвырнул, уж больно запах от него противный. Обмылся, песком тело продрал. Вода холодная, а деваться некуда. Выскочил на берег нагишом.
– Ты одежу новую обещал.
Купец в телегу полез. Лицо такое, как будто от себя последнее отрывает. Но обещание исполнил. Протянул рубаху беленую льняную и порты с гашником. Первуша натянул быстро. Другое дело, человеком себя почувствовал. А купец нудит:
