Чернокнижник. Ученик колдуна | страница 117
Купава с расспросами не приставала. Захочет Первуша – сам расскажет. Поужинали в молчании. Как стемнело, Купава на лежанку печи забралась. С тех пор как печь топить стали, Купава там спала. Лежанка широкая, тепло от печи до утра держится. Первуша на полати улегся. Уснуть долго не мог, перед глазами стояла странная деревня. Не сонная, как если бы кто-то опоил зельем. Тогда бы понятно было. Опыта не было, случай трудный. Эх, посоветоваться бы с Колядой. Вертелся до полуночи, решил с утра, пока Купава будет занята на пасеке, прибегнуть к помощи Вещей книги. А если и она не сможет помочь, тогда обратится к духам рода. В борьбе с вороньим царем Калимом они здорово помогли. По мелочам тревожить дух предков не стоит, но люди в Марьиных Колодцах вовсе не мелочь.
Утром, после завтрака, с нетерпением ждал, пока Купава на пасеку уйдет. При ней задействовать Вещую книгу нельзя. Сочтет колдуном, чернокнижником. А отношение к ним на Руси известное: либо в кандалы, либо извести под корень. Открыл сундук, оставшийся от отца Купавы, достал обе книги. Библию огладил по кожаному окладу, в сторону отложил. С волнением взял в руки Вещую книгу. Прочитал наговор, сосредоточился мысленно, повторил несколько раз: «Марьины Колодцы». Книгу открыл, на странице появилось изображение. Первуша сразу узнал деревню, где был давеча. С виду все нормально. Ходят люди, занимаются делами. Вот женщина дородная кормит кур зерном, мужик колет дрова. Дети играют в «пятнашки». Обычная сельская жизнь. Но вот в деревню въезжает возок, с него важно слазит какой-то мужчина, явно облеченный властью. То ли княжеский тиун, либо староста. Для небольших деревень, стоящих неподалеку, он назначался один. Вокруг него быстро собираются жители. Приезжий что-то говорит, размахивая руками. Наверняка нечто обидное либо предъявляет требования непомерные. Понять бы – что? Коляда мог понимать по губам. Но Первушу этим навыкам не научил.
– Рано тебе, – говаривал он.
А оказалось – уже никогда не научит. Изображение в книге есть, а о чем разговор – непонятно. Мужики словами приезжего явно возмущаться стали. Один так и вовсе с досады колпак с головы сорвал, на дорогу швырнул. И все вместе кричать стали – рты разинуты, глаза выпучены. Понятно – недовольны словами. Староста спорить не стал. Он один, мужиков много, в запале побить могут. Уселся в возок и был таков. Потом видение в книге дернулось. На странице тот же староста, только вечером, в избе. Свеча горит на столе. Мужик что-то читает, губами шевелит, потом какие-то тайные знаки руками делать стал. А уж когда свечу наклонил и капли расплавленного воска стали в чашу с водой капать, понятно стало – волхвует, колдовством непотребным занимается. Опять видение на странице дернулось. Та же деревня, только пустынная. А если и есть кто, застыли в нелепых позах. Ага, понятно стало, чьих рук дело. Страница белой сделалась, видение исчезло, Первуша книгу закрыл. Благодарен он Вещей книге, подсказку дает. Только где этот колдун обитает, кто таков и как с его чарами справиться?