Она переложила на место очередное предметное стекло, а я воспользовался тем, что она отвлеклась, чтобы внимательно рассмотреть ее. На таком близком расстоянии, что мог бы, наверное, заметить хоть что-то вроде крошечного прыщика, пор, торчащих волосков в брови – что было бы у нее не в порядке. Но не увидел ничего подобного.
Внезапно она подняла голову и взглянула в сторону классной доски – как раз за мгновение до того, как миссис Баннер обратилась к ней:
– Мисс Каллен?
– Да, миссис Баннер? – с этими словами Эдит быстро передвинула микроскоп ко мне.
– Может быть, стоит дать возможность и мистеру Свону кое-чему научиться?
– Разумеется, миссис Баннер.
Эдит повернулась ко мне, словно говоря: «Ладно, тогда вперед».
Я нагнулся, чтобы посмотреть в окуляр. И почувствовал, что она наблюдает – это было бы только справедливо, учитывая, как я глазел на нее, но все же заставляло испытывать неловкость, как будто даже наклон головы получался у меня неуклюжим.
Хорошо, что хотя бы образец не был сложным.
– Метафаза, – сказал я.
– Не возражаешь, если я взгляну? – спросила она, когда я начал было менять предметное стекло. Ее рука перехватила мою, чтобы остановить. Пальцы были просто ледяными, словно она держала их перед занятием в сугробе. Но я так быстро отдернул руку не из-за этого. Когда Эдит прикоснулась ко мне, я ощутил что-то похожее на легкий удар тока.
– Извини, – пробормотала она, поспешно убирая руку, но продолжая тянуться к микроскопу. Я смотрел на нее, слегка ошеломленный, а она проверила образец, снова потратив на это буквально долю секунды.
– Метафаза, – согласилась она, возвращая мне микроскоп.
Я попытался поместить под объектив другое предметное стекло, однако оно было слишком маленьким или мои пальцы – слишком большими, поэтому в итоге я уронил оба образца. Один упал на стол, а второй полетел за край, но Эдит поймала его раньше, чем он ударился об пол.
– Уф… – выдохнул я расстроенно. – Прости.
– Ну, в последнем все равно нет никакой загадки, – сказала она, явно пытаясь не улыбнуться. Снова я выставил себя на посмешище.
Эдит каллиграфическим почерком написала «Метафаза» и «Телофаза» в оставшихся двух строчках таблицы.
Мы закончили задолго до того, как кто-то еще хотя бы приблизился к финишу. Я видел, как МакКейла и ее напарник снова и снова сравнивали два препарата, а у еще одной пары под столом был раскрыт учебник.
Теперь мне нечем было заняться, оставалось только пытаться не глазеть на Эдит… Безуспешно. Я все-таки посмотрел на нее – и встретил ее взгляд, в котором снова было то странное выражение разочарования. Внезапно я понял, что так неуловимо изменило ее лицо.
