– Ты в контактных линзах? – выпалил я.
Похоже, ее озадачил мой неуместный вопрос.
– Нет.
– О, – промямлил я. – Кажется, глаза у тебя были немного другими.
Пожав плечами, она отвела взгляд.
На самом деле я твердо знал, что что-то изменилось. Я не забыл ни одной подробности нашей первой встречи, когда Эдит уставилась на меня с таким видом, словно хотела прикончить. Буквально видел перед собой эти совершенно черные глаза, такие неожиданные на фоне бледной кожи. Сегодня же они были абсолютно другого цвета: необычно золотистые, темнее янтарно-желтого, но такого же теплого оттенка. Я не понимал, как это возможно, если только она не соврала по какой-то причине о линзах. Разве что Форкс сводит меня с ума в буквальном смысле слова.
Я посмотрел вниз. Ее руки снова были сжаты в кулаки.
Тут миссис Баннер подошла к нашему столу и, взглянув на законченную лабораторную работу, присмотрелась внимательнее, чтобы проверить ответы.
– Итак, Эдит… – начала она.
– Половину образцов определил Бо, – сказала Эдит, не дав учительнице закончить фразу.
Теперь миссис Баннер скептически смотрела на меня.
– Вы уже выполняли раньше эту лабораторную? – спросила она.
Я пожал плечами:
– Не с луковым корнем.
– С бластулой осетра?
– Да.
Миссис Баннер кивнула:
– Вы занимались в Финиксе по углубленной программе?
– Да.
– Что ж, – сказала она через пару секунд, – наверное, хорошо, что вы работаете в паре, – и, удаляясь, пробормотала что-то еще, чего я не расслышал. После ухода миссис Баннер я снова начал разрисовывать свою тетрадь.
– Жаль, что снег растаял, да? – спросила Эдит. У меня возникло странное ощущение, что она заставляет себя вести со мной светскую беседу. Словно услышала мой разговор с Джереми за ланчем и пытается доказать мне, что я не прав. Но она никак не могла слышать. У меня уже просто паранойя.
– Вообще-то, нет, – честно ответил я вместо того, чтобы притворяться таким, как все, нормальным. Я еще пытался избавиться от глупого подозрения и не мог сосредоточиться на сохранении социально приемлемого имиджа.
– Тебе не нравится холод. – Это был не вопрос.
– И сырость тоже.
– Должно быть, тебе трудновато жить в Форксе, – задумчиво сказала Эдит.
– Даже не представляешь, насколько, – мрачно пробормотал я.
Казалось, мой ответ ее заинтересовал, но я понятия не имел, по какой причине. Ее лицо так сильно отвлекало, что я старался глядеть на нее не чаще, чем требовали элементарные правила вежливости.
– Зачем же ты тогда приехал сюда?
