– Вот же какая история получилась, как в романе старом. – Муштаков разжег трубку. – Видела она Степана всего один раз и влюбилась на всю жизнь.
– Так она что, незамужняя? – удивился Данилов.
– Представь себе, нет.
– Действительно, прямо роман мадам Соколовой.
– Не читал.
– А когда тебе? Мы в десятом году из Москвы уехали в Брянск, отца назначили тамошним лесничим, а в «Брянских ведомостях» тогда перепечатывали из московских газет романы. Вот я и читал сочинения мадам Соколовой.
– Занятно. – Муштаков затянулся глубоко. – Ты меня, Иван, прости за те неприятности, которые на тебя посыпались после моей ночевки.
– Значит, знаешь?
– Знаю. Рассказали добрые люди.
– Ты, Володя, это близко к сердцу не бери. Не надо. Ты просто поводом стал. А причина другая была. Совсем другая. Если бы не ты, они что-нибудь другое нашли. Мне даже дружбу с Сережей Серебровским инкриминировали.
– Брось?!
– А хоть брось, хоть положи. Все едино для них. Им меня сожрать надо было любыми средствами. Ты лучше расскажи, как ссылку свою отбываешь.
– А как. – Муштаков выбил трубку о каблук. – Как все, так и я. В колхозе «Светлый путь» меня Кузнецова, председательша, приютила. А как узнала, что я покойного Степана знаю, так стал я для нее самым дорогим человеком.
– Кем же ты там работаешь?
– Завклубом, библиотекарем и учетчиком в правлении.
– А зарплата?
– Ваня, мне трудодни начисляют.
– А ты разве член колхоза?
– Нет. Только денег живых в этом хозяйстве люди давно не видели, хотя колхоз передовой. Ты в Глуховке был?
– Проезжал, помню, одни печи стояли.
– Сейчас село богатое. Клуб, парикмахерская, амбулатория со стационаром. Мы лучший колхоз в районе.
– А денег нет.
– Нет. Хорошо, что на трудодни картошку да зерно дают. Народ и этому рад.
– А живешь где?
– При клубе. Комната у меня. Пишу потихоньку.
– Роман?
– Вроде того. Пишу и прячу. А то ко мне куратор мой из МГБ повадился. Ты-то как?
– Сам видишь, воюю потихоньку.
– Ты про московские дела слышал?
– Сводки читаю.
– А я домой ездил. Сестра вернулась. Если бы тогда она дома была…
– Значит, ты бы не зашел?
– Нет. Позвонить бы позвонил, а заходить бы не стал.
– Получается так, не встреть я тебя в тот день на улице, не затащи домой, ты бы и не зашел?
– Ваня, я же по какой статье парился!
– Володя, мне статьи эти до задницы. Я тебя как опера знаю и как человека, делу нашему преданного.
– А вот с этим, Ваня, пожалуй, не соглашусь. Да и ты поймешь позже, что мы одно дело делали, а они другое.
